"Мэрион Зиммер Брэдли. Верховная королева (Туманы Авалона #2) " - читать интересную книгу автора

вместе с Кэем. Гвенвифар тут же засуетилась над "пострадавшей", Игрейна
послала за холодной водой и льняными тряпками для перевязки; Моргейна, ни
словом не возражая, покорно уселась в тени рядом с Игрейной, а тем
временем на поле выехали конные всадники, дабы явить зрителям свое
искусство. Артур произнес небольшую речь о новом Каэрлеонском легионе,
призванном возродить славу Рима и спасти страну от недругов. Экторий, его
приемный отец, так и сиял. Дюжина всадников продемонстрировали
новообретенные умения: они останавливали коней на полном скаку, осаживали
их, разворачивались кругом, срывались с места одновременно.
- После этого, - торжественно возгласил Артур, - никто больше не
дерзнет утверждать, что кони годятся лишь в качестве тягловой силы! - Он
улыбнулся Гвенвифар. - Как тебе мои рыцари, госпожа моя? Я назвал их так
по образцу римских equites - так именовались знатные воины, представители
сословия всадников, имеющие собственных коней и располагающие достаточными
средствами, чтобы снарядить коня в поход.
- А Кэй - просто вылитый кентавр, - похвалила Игрейна, обращаясь к
Экторию, и старик заулыбался от удовольствия. - Артур, хорошо ты поступил,
подарив Кэю одного из лучших своих скакунов!
- Кэй - слишком хороший воин и слишком верный друг, чтобы чахнуть в
четырех стенах, - решительно объявил Артур.
- Он ведь твой приемный брат, верно? - промолвила Гвенвифар.
- Да, так. В первой своей битве он был ранен и с тех пор боялся, что
судьба ему отныне - безвылазно сидеть дома с женщинами, - объяснил Артур.
- Ужасная участь для воина, что и говорить. А вот верхом он сражается не
хуже любого другого.
- Смотрите-ка! - воскликнула Игрейна. - Легион разом сокрушил все
мишени - в жизни не видела такой скачки!
- Сдается мне, против такого натиска ничто не устоит, - промолвил
король Пелинор. - Жалость какая, что Утер Пендрагон не дожил до этого дня,
мальчик мой.., прошу меня простить, король мой и лорд...
- Друг моего отца вправе называть меня как сочтет нужным, дорогой мой
Пелинор! - тепло отозвался Артур. - Однако ж заслуга здесь не моя, но
друга моего и конюшего, Ланселета.
Сын Моргаузы Гахерис, живой, улыбчивый паренек лет четырнадцати,
поклонился Артуру:
- Лорд мой, можно я пойду на конюшню и погляжу, как их будут
расседлывать?
- Ступай, - разрешил Артур. - Когда же он встанет под наши знамена
рядом с Гавейном и Агравейном, тетушка?
- Возможно, что уже в этом году, ежели братья обучат его воинским
искусствам и приглядят за ним первое время, - отозвалась Моргауза - и тут
же воскликнула:
- Нет! Ты, Гарет, никуда не пойдешь! - и попыталась ухватить пухлого
шестилетнего малыша, но тот ловко увернулся. - Гахерис! А ну, приведи его
назад!
Артур со смехом развел руками.
- Не тревожься, тетя, - мальчишек так и тянет в конюшни, точно блох к
собакам! Мне рассказывали, как сам я прокатился на отцовском жеребце,
когда мне еще и шести не исполнилось! Сам я ничего такого не помню; это
случилось незадолго до того, как меня отправили на воспитание к Экторию, -