"Мэрион Зиммер Брэдли. Верховная королева (Туманы Авалона #2) " - читать интересную книгу авторавместе с Кэем. Гвенвифар тут же засуетилась над "пострадавшей", Игрейна
послала за холодной водой и льняными тряпками для перевязки; Моргейна, ни словом не возражая, покорно уселась в тени рядом с Игрейной, а тем временем на поле выехали конные всадники, дабы явить зрителям свое искусство. Артур произнес небольшую речь о новом Каэрлеонском легионе, призванном возродить славу Рима и спасти страну от недругов. Экторий, его приемный отец, так и сиял. Дюжина всадников продемонстрировали новообретенные умения: они останавливали коней на полном скаку, осаживали их, разворачивались кругом, срывались с места одновременно. - После этого, - торжественно возгласил Артур, - никто больше не дерзнет утверждать, что кони годятся лишь в качестве тягловой силы! - Он улыбнулся Гвенвифар. - Как тебе мои рыцари, госпожа моя? Я назвал их так по образцу римских equites - так именовались знатные воины, представители сословия всадников, имеющие собственных коней и располагающие достаточными средствами, чтобы снарядить коня в поход. - А Кэй - просто вылитый кентавр, - похвалила Игрейна, обращаясь к Экторию, и старик заулыбался от удовольствия. - Артур, хорошо ты поступил, подарив Кэю одного из лучших своих скакунов! - Кэй - слишком хороший воин и слишком верный друг, чтобы чахнуть в четырех стенах, - решительно объявил Артур. - Он ведь твой приемный брат, верно? - промолвила Гвенвифар. - Да, так. В первой своей битве он был ранен и с тех пор боялся, что судьба ему отныне - безвылазно сидеть дома с женщинами, - объяснил Артур. - Ужасная участь для воина, что и говорить. А вот верхом он сражается не хуже любого другого. мишени - в жизни не видела такой скачки! - Сдается мне, против такого натиска ничто не устоит, - промолвил король Пелинор. - Жалость какая, что Утер Пендрагон не дожил до этого дня, мальчик мой.., прошу меня простить, король мой и лорд... - Друг моего отца вправе называть меня как сочтет нужным, дорогой мой Пелинор! - тепло отозвался Артур. - Однако ж заслуга здесь не моя, но друга моего и конюшего, Ланселета. Сын Моргаузы Гахерис, живой, улыбчивый паренек лет четырнадцати, поклонился Артуру: - Лорд мой, можно я пойду на конюшню и погляжу, как их будут расседлывать? - Ступай, - разрешил Артур. - Когда же он встанет под наши знамена рядом с Гавейном и Агравейном, тетушка? - Возможно, что уже в этом году, ежели братья обучат его воинским искусствам и приглядят за ним первое время, - отозвалась Моргауза - и тут же воскликнула: - Нет! Ты, Гарет, никуда не пойдешь! - и попыталась ухватить пухлого шестилетнего малыша, но тот ловко увернулся. - Гахерис! А ну, приведи его назад! Артур со смехом развел руками. - Не тревожься, тетя, - мальчишек так и тянет в конюшни, точно блох к собакам! Мне рассказывали, как сам я прокатился на отцовском жеребце, когда мне еще и шести не исполнилось! Сам я ничего такого не помню; это случилось незадолго до того, как меня отправили на воспитание к Экторию, - |
|
|