"Мэрион Зиммер Брэдли. Призрачный свет" - читать интересную книгу автора

ропща на свою судьбу, хотя наличие ребенка осложнило безмятежную одинокую
жизнь Кэролайн. Кэролайн и Катрин были близнецами, но, несмотря на это,
Труф никогда не чувствовала к тетушке той теплоты, которую она испытывала
бы к родной матери.
Вражды между Труф и тетушкой Кэролайн тоже, разумеется, никогда не
было. Отношения их можно было бы квалифицировать так - легкая приязнь со
стороны Труф и добросовестно исполняемая опека со стороны тети. Если
иногда их родство и казалось им странным, обсуждать его они не пытались.
Когда Труф выросла и начала выслушивать рассказы своих одноклассников,
сокурсников и соседок по комнате о своих семьях, она в душе не раз
благодарила тетю за то осторожное отдаление, которое она всегда старалась
сохранить между собой и Труф. Тетя, несомненно, жалела и горевала о судьбе
своей сестры, но Труф затруднилась бы сказать, что она постоянно носила в
себе это горе.
"Но что-то ведь она, должно быть, чувствует. Близнецы, особенно
неотличимо похожие, всегда очень близки, это отчетливо показывают
телепатические эксперименты, которые проводил Лайнбау-Хэй".
Труф прервала ход мыслей, удивленная своим слишком специальным,
клиническим подходом к теме. Конечно же, тетушка Кэролайн горевала о
сестре Катрин, точно так же, как Труф горевала о матери, но винить за ее
раннюю смерть было некого, ведь Торн Блэкберн тоже давно сошел в могилу.
Блэкберн. Это имя Труф вспоминает постоянно. Золотой сын фортуны,
человек неясного и таинственного происхождения, мошенник из мошенников,
рассказывавший всем вокруг себя душераздирающие истории и тут же
опровергавший их, заявляя, что все они вранье. Он заставил своих
последователей безоговорочно верить в него, сам же он при этом ни во что
не верил. Он раздавал фантастические, невыполнимые обещания, но никогда и
не собирался их выполнять.
Торн Блэкберн был человеком, сотканным из духовных противоречий, он
крал, но не деньги, а религиозные убеждения, правда, потом он крал и
деньги.
Труф чуть не пролетела мимо поворота, она резко нажала на педаль
тормоза и вывернула руль вправо, виновато и настороженно покосившись в
боковое зеркало. К счастью, за ней никого не было. Она съехала на
залатанную, с глубокими обочинами второстепенную дорогу, ведущую в
Стормлаккен. Оставалось совсем немного.
И что ей теперь делать? Что говорить?
А что она вообще может делать? Тетушка Кэролайн объяснила все очень
ясно и понятно. И не она, а Кэролайн будет говорить, да еще нечто такое,
что нельзя доверить телефону.
Второстепенная дорога перешла в какую-то тропинку шириной с шоссейный
ряд. Сейчас Труф ехала вдоль Таковской горной гряды. Изрезанные ледниками
скалы, будто вырубленные гигантским топором, с густой высокой травой и
кривым, чахлым кустарником, редкими, без единого листочка березами и
соснами у подножия, представляли собой удручающее зрелище.
На окраине Стормлаккена Труф остановилась, чтобы дозаправить машину.
Здесь все оставалось таким же, как и двадцать, и десять, и пять лет назад.
Только лавка, торговавшая дешевыми товарами, была заколочена, а от главной
улицы остался лишь старый, покосившийся автовокзал, магазин автозапчастей,
отделение банка Мид-Гудзон, да кафетерий с засиженным мухами прилавком.