"Ли Брэкетт. Озеро ушедших навеки" - читать интересную книгу автора

сыновья.
- Мы правду говорим, - мягко сказал Эсмонд и посмотрел на Конвея. Нервы
Конвея уже не выдерживали, а тут еще эта дурацкая обходительность Эсмонда, и
он в конце концов не сдержался:
- Да в чем же преступление этого Конны?
Старик обратил на него неспешный тяжелый взгляд.
- Не спрашивай меня, - сказал он, - спроси у той, что ждет у озера
Ушедших Навеки.

Последние слова старика будто хлыстом стегнули по нервам Конвея. Он
испугался, что выдал себя, но если он и вздрогнул, никто этого, кажется, не
заметил. Лица Эсмонда и Роэна были откровенно непонимающими.
- Озеро Ушедших Навеки, - повторил Эсмонд. - Что это такое?
- Пусть будет конец разговору, - сказал Кра.
Он отвернулся и заговорил с девушкой на своем языке, и Конвей уловил
имя - Сьель. Она послушно поднялась и стала подавать мужчинам еду - на
тарелках, выточенных из камня. Покончив с этим, она опять села возле огня и
принялась есть оставшееся после мужчин - стройная послушная тень, чьи глаза
были покорны не больше, чем глаза молодой пантеры. Конвей украдкой ей
улыбнулся, и наградой ему было легкое движение алых девичьих губ.
Когда с едой было покончено, Кра поднялся и повел землян по каменному
проходу. В конце его они увидели два проема, занавешенных шкурами, а за ними
оказались маленькие комнатки без окон, где лежали мох и меха, - некое
подобие спален.
Тихонько вошла Сьель, чтобы зажечь светильники на подставках из камня,
и Конвею показалось, что она уделила особое внимание тому светильнику
кубической формы, который он выбрал для себя.
- Спите, - сказал Кра и оставил их.
Сьель удалилась по узкой лестнице в конце коридора.
С минуту земляне стояли, глядя друг на друга, затем Конвей угрюмо
сказал:
- Не задавайте мне никаких вопросов, ответов я все равно не знаю.
Он повернулся и ушел в свою комнату, закрыв дверной проем занавеской. В
отвратительном настроении Конвей сел на меха и зажег сигарету, прислушиваясь
к тихому голосу Роэна, сердито объясняющему Эсмонду, что Рэнд, по его
мнению, ведет себя весьма странно. Эсмонд примирительно ответил, что такая
ситуация любого выведет из себя. Вскоре Конвей услышал, как они оба легли.
Он погасил лампу.
Довольно долго Конвей сидел, не в силах унять нервное напряжение. Он
думал о Кра, об ущелье, лежащем так близко, в пределах его досягаемости,
думал об отце, ненавидя его за ту недобрую память, которую тот оставил после
себя на Искаре, отчего теперь его сыну приходится тяжко.
Да поможет ему небо, если старый Кра еще ничего не понял!
Он подождал некоторое время, пока все не затихло. Потом, крайне
осторожно, поднял занавеску и вышел в коридор.
Конвею удалось заглянуть в большую, главную комнату. Четверо
мускулистых сыновей Кра спали на шкурах возле горячих углей. Пятый сидел
скрестив ноги; на коленях у него лежало копье. Он не спал.
Конвей выглянул на заднюю лестницу. Он был абсолютно уверен, что она
ведет на женскую половину дома и если он туда сунется, шаги его разбудят