"Юрий Божич. Тень от носа (трагифарс)" - читать интересную книгу автора

понимаю, что похоронить одну - куда менее обременительно, чем четверых. Это
такие хлопоты...
Франсуа. По счастью, мсье, они мне неведомы.
Бертильон (настороженно). И что, никакой надежды? (Спохватываясь.) То
есть я хотел осведомиться о здоровье мадам Бертье. Не хворает ли?
Франсуа. Благодарю вас, мсье. Здорова как бык. Кровь с молоком. Глаза
сияют.
Бертильон. О! Терпимость, мой друг, и еще раз терпимость. Боже вас
упаси зацикливаться на чужих недостатках. В конце концов, далеко не каждой
женщине по средствам быть худой, бледной и неназойливой. Большинство
доживают до глубокой старости... Кстати, они ни на чем не настаивали? Я имею
в виду - родственники усопшей.
Франсуа. Нет, мсье.
Бертильон. Форменное безобразие! Стоит объявить об ее поминках, как
жена начинает судорожно обзаводиться родственниками, будто предметами личной
гигиены. Причем всякая жена, Франсуа. Порядковый номер, оказывается,
значения не имеет. Любая! Какое унизительное однообразие для человека,
женатого в четвертый раз... Вы уверены, что они не проснутся?
Франсуа. (с легким удивлением). Что, вообще?
Бертильон. Нет. Нет! Ну, хотя бы до ужина.
Франсуа. Абсолютно, мсье. До ужина - исключено. Мадам Бертье однажды по
рассеянности выпила это снадобье, и двое суток мы жили как в святом писании:
нераздельно и неслиянно.
Бертильон. Вот видите, недодавили вопрос. Но все равно, Франсуа,
сходите, пожалуй, посмотрите, все ли у них в порядке. Заодно узнайте - что
там со слесарем, как его успехи. Мне кажется, он им не понравился.
Франсуа. Кто, мсье, кому?
Бертильон. Слесарь - этим... как их... скорбящим. Особенно когда
заявил, что индейка, судя по влажному блеску выступившего тука, должно быть,
прямиком из Флоренции, с полотен старых мастеров.
Франсуа. Если бы он этим и закончил. А то ведь он, мсье, еще добавил,
что она выглядит несколько цинично, но это, дескать, - от личного знакомства
с Макиавелли.
Бертильон. То-то и оно.
Пауза.
Терпеть не могу доверяться посторонним - словно сдаешь клошару носки в
аренду, - да куда ж денешься... Идите, мне еще нужно поработать.
Франсуа уходит.
Бертильон. (оставшись один, садится за стол, вполоборота, откладывает в
сторону ту книгу, что держал, возлагает руку на стопку других). В траурной
импровизации главное, полагаю, - не пересолить с цитатами. (Снимает верхний
том, перелистывает. Берет бумагу и начинает что-то писать, подглядывая в
книгу. Затем достает следующую и делает какую-то выписку из нее. Потом
отрывается от своего занятия, чтобы дать выход эмоциям.) Ах, какая фраза!
Песня! Под такую хоть сам в гроб ложись! Просто... (Лезет во внутренний
карман пиджака, извлекает оттуда сложенную в четверо бумажку.) Ну могут же!
Такая, понимаешь, фраза...
(Вчитывается, хмурится.) Хотя и часто встречающаяся. Оказывается, я уже
израсходовал ее на Марту. Необузданная расточительность! Но тогда, правда, и
умерла Марта. Потому что о Катрин я тогда еще - ни слухом, ни духом, - а