"Людмила Бояджиева. Ядовитый цветок (Маски любви) " - читать интересную книгу автора

пытаясь рассмотреть в далеком Гриндельвальде фигурки счастливых
влюбленных...
- Но скорее - счастливого обжоры! Как же мне не терпится обглодать
кость барашка, испытывая на прочность свою починенную челюсть и запить
сильно поджаренное, переперченное, сочащееся кровью мясо хорошим вином!
Извини, Фея. Ты тоже любишь мясо? Ах, конечно, я идиот! Я привезу тебе
чудесные пирожные...
- Послушай, а ты нервничаешь, герой. Истоптал всю лужайку, издергался,
все время щупаешь нос и залатанную челюсть. Смелее - она сумеет разглядеть
своего прекрасного принца.
Ухватившись здоровой рукой за спинку кресла Сандры, Берт прокатил его
вокруг себя. Альпийская панорама мелькнула перед Сандрой, напомнив что-то
детское, радостное. "Как на карусели", - подумала она, подняв на Берта
благодарный взгляд.
- Спасибо, что показал мне, как надо бороться и хотеть. Это уже
много...
- Я же обещал научить... - Нахмурился Берт - Научить тебя любить жизнь
и не упускать возможности сделать ее... ну, как бы тебе сказать - поудобнее
в эксплуатации.
- Это говорит конструктор, имеющий дело с послушными механизмами. А я,
увы, не слишком благодарный материал для совершенствования... Знаешь, что
сказал доктор Вальнер коллегам после моего осмотра? - "Сплошной нонсенс". -
Сандра засмеялась. - Надеялся, что я не пойму.
Берт нагнулся к ней, опершись руками о подлокотники:
- Вот что, Фея, быть аномалией, конечно, лестно. Но я предпочел бы
увидеть тебя в следующий раз нормальной, здоровой девахой. Договорились?
Сандра усмехнулась:
- Постарайся сам не очень-то дрожать, оптимист. У тебя от напряжения
даже желваки на скулах ходят.
- Да, я боюсь, Сандра! Я ни разу не трясся перед стартом. И не помню,
что чувствовал накануне первого свидания. Но этот вечер я запомню! - Он
победно поднял сжатый кулак, салютуя оставшейся на площадке Сандре.
"Я тоже", - прошептала она вслед удаляющейся по аллее прихрамывающей
фигуре.

Она осталась одна, пытаясь восстановить в душе прежний покой и
смирение, ту холодную пустоту, которая царила в ней до встречи с Бертом.
Всматриваясь в огни вечернего города, далекие и крохотные, Сандра старалась
не думать о паре влюбленных, прижавшихся друг к другу в теплом сумраке
неведомого ей гостиничного номера.
Вздрогнув от вечерней прохлады, она плотнее закуталась в толстый
вязаный жакет. Клетчатый плед, укрывающий ноги, приятно грел колени. На
мгновение ей показалось, что она может встать и спокойно уйти на послушных,
надежно держащих тело ногах. Сандра в волнении насторожилась, откинула
плед, напряглась, присматриваясь к коленям, помеченным белыми кривыми
насечками шрамов. Когда-то рубцы, оставленные ожогами, были толстыми и
багровыми, как те, что обезобразили лицо Берта. Теперь их почти не видно, а
спортивные туфли, стоящие на ступеньке, кажется, вот-вот готовы ступить на
каменные плиты, покрывающие площадку. До чего же безжалостна обманчивая
иллюзия! Спина Сандры покрылась испариной, но ни одна мышца ног даже не