"Людмила Бояджиева. Ядовитый цветок (Маски любви) " - читать интересную книгу автора

напряглась. Стукнув кулаками по бесчувственным коленям, Сандра бессильно
откинулась в кресле.
В тот день, когда она пришла в себя после катастрофы, врачи с
преувеличенной радостью сообщили ей, что огонь, к счастью, успел повредить
только ноги, пощадив лицо и тело. Боже, кому понадобилось сохранять её
лицо!
Как часто потом Сандра жалела о том, что ожоги не уничтожили этот
ужасный, загнутый книзу нос, тонкие, тоскливо изогнутые губы... Вдобавок,
после сотрясения мозга ей пришлось одеть очки и целый год отращивать
опаленные волосы. Уродство в шестнадцать лет... Разве можно когда-нибудь
смириться с тем, что у молодой женщины, обнимающей сейчас Берта, - лицо
удивленной Барби, нежной куколки, вдохновляющей на любовные грезы, а
прикованная к креслу никому не нужная инвалидка способна вызывать лишь
сострадание. Ей вдруг захотелось одним движением кнопки направить свое
кресло под откос, мчаться вниз, теряя рассудок от ударов и раствориться в
темноте, опустившейся над засыпающим городком...
...Светлую фигуру среди деревьев Сандра заметила издали - медсестра,
конечно же, кинулась на поиски запропастившейся пациентки. Она поторопилась
скрыться в кустах и притвориться спящей.
- Эй, Фея, где ты? Не прячься же, я нюхом чую - ты здесь. Явись,
светлейшая, мистера Немо пора расколдовать.
- Что стряслось? А где обещанные пирожные? - Выехав на площадку,
Сандра с недоумением рассматривала Берта.
Прислонившись к столбу, он зло смотрел на бьющуюся в свет фонаря
мошкару.
- Меня прогнали. Мона не поверила твоим сказкам. Она сказала, что её
муж - круглый идиот и трус. Потому что занимается черт знает чем, рискуя
оставить её вдовой... А ещё она утверждает, что я превратился в урода. -
"Перед камерами фоторепортеров тебе теперь лучше позировать спиной", -
сказала Мона, имея часть тела пониже спины... А я несся к ней, как эти
полуслепые мотыльки на гибельный свет.
- Ужасно... - Выдохнула Сандра, сжавшись в своем кресле. - Я думала,
вы доедаете десерт.
- Черта с два" Я голоден как волк. Мы орали друг на друга, сидя в
автомобиле, пока Мона не сбежала... - Берт сжал зубы и с ненавистью
посмотрел вокруг. - Дерьмо, чертово дерьмо! Как же я презираю все это. -
Отшвырнув трость, он повернулся спиной к Сандре и облокотился на парапет.
Она молчала, испытывая вместо сочувствия неподдельную радость: его
свидание не состоялось! Он вернулся и он - с ней!
- Если честно, я рада, что ты вернулся. Хотя это и подло. Но мне было
очень одиноко и я страшно завидовала... Всем, кто сейчас там, в городе, в
нормальной человеческой жизни, жует, обнимается, танцует...
- Ах, так! А знаешь ли ты, детка, что я довел сюда машину сам -
старичка "рено", взятого напрокат Моной? Я крутил по серпантину как
чокнутый и мне так хотелось выжать из бедного мотора все его силенки, чтобы
нестись, нестись... К черту на рога, в никуда!
- Я мечтала о том же! Спорхнуть с этого обрыва в темноту, в
неизвестность, забыть обо всем... Сбежать от себя, от тоски и всяких
глупостей, лезущих в голову. - Смутившись, Сандра отъехала в тень
облетающего каштана и подняла большой, слегка тронутый увяданием лист.