"Салли Боумен. Любовники и лжецы. Книга 1" - читать интересную книгу автора

- Бутербродная любовь, - сурово сказала она мохнатому вымогателю и
незамедлительно, как и предполагала Джини, капитулировала.
- Ну ладно, черт с тобой, - вздохнула она, - одно печенье - и баста!
Джини улыбнулась и понесла поднос в кабинет. Мэри пошла за ней, а Пес
потрусил следом. Умиротворенный печеньем, он с осторожностью больного
артритом уложил себя на ковер перед камином, зажмурился и сделал вид, что
собирается спать.
Мэри забралась с ногами на диван прямо напротив Джини и с любовью
посмотрела на Пса.
- Бедный старикашка! Мне бы не следовало потакать ему. Он похож на
меня: стареет и толстеет.
- Не толстеет, а становится упитанным, - поправила Джини, передавая
Мэри сандвичи. - Это даже хорошо, тебе идет.
- Может, и так, но я в этом почему-то не уверена. Знаешь, после смерти
Ричарда я сказала себе, что теперь буду идти на поводу у всех своих самых
плохих наклонностей: поздно ложиться, валяться в постели все утро, читать
романы, есть шоколад, перестану красить волосы, растолстею, если захочу... -
Мэри на секунду замолчала. - А, вот еще: и перестану развлекать приемами
нескончаемых иностранцев. Забуду, что я когда-то была дочерью и женой
дипломатов. С сегодняшнего дня и впредь, пообещала я самой себе, у меня
никогда не будет больше четырех человек за обедом, да и те обязательно
должны быть мне по душе...
- Понятно, - улыбнулась Джини. - И что же помешало реализации этих
грандиозных планов?
- Выучка, - обреченно вздохнула Мэри. - Привычка. Я обнаружила, что
по-другому уже не могу. К тому же это замечательно, когда ты все время
занята. Да и люди были так добры ко мне: они постоянно приглашали меня в
гости, и мне приходилось приглашать их в ответ... И все же, - усмехнулась
она, - мне удалось кое-что из намеченного. Взгляни на меня: седые волосы,
здоровенная, как портовый грузчик... Страх Божий!
Джини посмотрела на мачеху. Это описание никак не подходило к ней.
Волосы Мэри действительно стали белыми, нельзя было отрицать и то, что она
раздобрела, но в глазах Джини ее мачеха была всегда и сейчас тоже оставалась
красива непреходящей внутренней красотой. У нее была чистая кожа,
проницательные глаза, а лицо неизменно светилось добротой.
- Это неправда, - сухо сказала Джини, - и ты сама об этом прекрасно
знаешь.
- Очень мило с твоей стороны, - ответила Мэри и без колебаний совести
потянулась за очередным сандвичем. - Мне не хватает самодисциплины. Впрочем,
мне всегда ее не хватало. Сегодня днем я навестила Лиз Хоторн и, чтобы
подбодрить ее, прихватила с собой коробку чудесных бельгийских шоколадок. И
знаешь, что произошло? Лиз, как всегда, только надкусила одну, а я сожрала
пять штук. Пять! Какой позор! И это уже после того, как мы выпили чаю.
- Я думаю, она простила тебя за это. - Джини налила себе кофе. - А с
чего это ты решила ее подбодрить? - спросила она нарочито будничным
голосом. - Что у нее стряслось?
- Даже не знаю, милая. На Лиз время от времени нападает хандра. Сегодня
она вернулась из их загородного дома, и настроение у нее было препаршивое.
Они провели там все Рождество, встретили Новый год, и Лиз, видимо,
подхватила какую-то инфекцию - грипп или другую пакость. Правда, выглядела