"Элизабет Боуэн. Попугай" - читать интересную книгу автора

кривобоко, будто одно крыло у него перевешивало, он перемахнул через забор,
мгновение еще посверкал над ним в нерешительности и скрылся из виду.
- Надо же! - ахнула Мод, а Элинор подобрала юбку, прикинула высоту
забора и тут же взмахнула на него с проворством кошки.
Попугай медленно продвигался по воздуху как бы трусцою ожиревшего пони,
только на свой крылатый манер. Несколько раз он пытался осесть на ветках
соседнего сада, но соскальзывал с них, вспоров коготками листья. В милых
разбросанных садиках вдоль улицы сверкали теплицы, аккуратными кубиками
розовели и рдели клумбы с геранью, и лиловыми большими подушками сияли
фиалки. Ранний ветерок воровато оборвал лепестки фруктовых деревьев, швырнул
в траву, смел, поворошил и испуганно ускользнул. Элинор, тоже воровато,
огляделась, сидя на заборе, и подоткнула юбку. Она соображала, что попугай,
наверное, пыхтя, приземлился либо у Казбертсонов, либо у Филпотов, не иначе.
Он, наверное, долго отсиживался, прежде чем полетел к тополям в одном
саду, куда ему лучше бы не заглядывать. Эти тополя вытянулись над всей
округой с какой-то изящной небрежностью; они наклонялись друг к дружке и
весело поблескивали. Они поднимались над забором Ленникотов, а никто из
соседей не входил за этот забор, с тех пор как там поселились Ленникоты.
Попугай лениво проследовал вдоль тополей, как бы не торопясь на
свиданье, и где-то под ними он опустился.
Миссис Уилсден говорила Элинор, что про Ленникотов не стоит рассуждать,
и все это очень, очень печально. Действительно, каждый чувствовал, что лучше
знать про них поменьше, и дамы с большой неохотой передавали друг дружке
шепотом такие вещи про Ленникотов, которые обсуждать неприятно, но
приходится обсуждать. Миссис Уилсден говорила Элинор, что грех, к сожалению,
все больше распространяется в обществе (хотя и неприятно говорить о таких
материях с незамужней девушкой) и она рада-радешенька, что мама не дожила до
этих времен, да и милого мужа судьба пощадила.
- Неизвестно даже, - сказала она, - действительно ли они Ленникоты.
Он-то Ленникот, ну, а ее называют миссис. У меня в библиотеке нет его книг,
а тот милый молодой человек безумно удивился, когда я про них спросила.
Миссис Казбертсон давала - не как-то один роман, но, по-моему, ужасно трудно
читается, и миссис Казбертсон того же мнения.
- Там что-нибудь неприличное? - глухо спросила Элинор, быстро наматывая
шерсть.
- Уж надо полагать, - отвечала миссис Уилсден, - но я же говорю, я не
дочитала. Безумно скучно. Правда, до того места до которого я дошла, я
ничего не заметила, заглянула в конец - и там ничего. Но никогда б я не
стала держать подобную книгу в доме, где есть молодая девушка, - Элинор,
размотайте-ка шерсть, вы слишком туго наматываете...
Даже в Лондоне, говорят, многие-отвернулись от Ленникотов, и сюда они
явились, конечно, в надежде завести приличных знакомых. Вся улица осуждала
Ленникотов, и вся округа завидовала улице. По вечерам длинные полосы
шпарящей белизны стекали с автомобильных фар, грубо разоблачая тайны
соседских кошек. Эти автомобили без конца останавливались возле Ленникотов,
тихо сопя, словно принюхиваясь к траве. Приемы приемами, а шума от
Ленникотов никогда никакого не было, иной раз только доносился из окон смех,
так что хотелось постоять и прислушаться, и совсем уже редко - голос миссис
Ленникот, очень приятный голос, растекался между деревьев, когда она после
ужина пела гостям.