"Элизабет Боуэн. Попугай" - читать интересную книгу автора

Попугай опустился среди тополей, а у Элинор опустилось сердце. Она
услышала, как наверху звякнуло окно, и поняла, что шторы у миссис Уилсден
раздвинуты и скоро все будет кончено. Язык у ней присох к гортани от ужаса,
но она взяла себя в руки и спрыгнула прямо в крапиву, на тропу, которая шла
по задам мимо миссис Уилсден, мимо семнадцатого, восемнадцатого и
девятнадцатого номеров и наконец впадала в небольшой пустырь под тополями
Ленникотов. Поворачивая по тропе под тополями и слыша их шорох, она вдобавок
слышала, как попугай за кирпичным забором очень отчетливо и уныло повторял:
"Минни? Минни!" Встретил он кого-нибудь или рассуждал сам с собой?
Элинор полагала, что моральная неустойчивость несовместима с ранним
вставанием. Поэтому она была не только удивлена, но и оскорблена в лучших
чувствах, когда, поправив пенсне, обнаружила, что смотрит поверх забора
Ленникотов на безупречно прямой пробор в медного цвета волосах миссис
Ленникот. Попугай грыз когти, сидя на крыше беседки, и миссис Ленникот не
замечала его, потому что читала книжку стихов с крупным шрифтом и курила
сигарету в длинном мундштуке. Она сидела в шезлонге, положив на опрокинутую
лейку ноги - уж разумеется, в цветных кожаных туфельках. Услышав, как Элинор
скребет носами туфель по кирпичам, нащупывая точку опоры с внешней стороны
сада, она подняла глаза, сверкнув на солнце золотыми ресницами, нерешительно
улыбнулась и сказала:
- Доброе утро. Вы за теннисным мячиком? Заходите, пожалуйста!
У нее был узкий подбородок и овальное, округлое нежно-розовое лицо.
Брови ее очень невинно поднялись, пока она смотрела на Элинор, недоуменно,
но как бы серьезно вникая в нее, будто она строка георгианской поэмы,
которую вряд ли удастся понять.
- Заходите, пожалуйста! - повторила она.
- Спасибо, - сказала Элинор. - Мне бы только того попугая.
Она показала в сторону беседки, и миссис Ленникот, положив
распластанную книжку в траву корешком кверху, посмотрела туда же. Волосы у
нее были уложены вдоль щек двумя косичками.
- А-а, - сказала она. - Так это ваш попугай? Какой красивый. Но
заходите же и возьмите его, раз вы хотите. Он ведь очень дорогой, надо
думать. Он, наверное, давно тут сидит, а я и не заметила, в этом саду бездна
птиц, а я ничего не понимаю в естествознании.
Впервые за все утро попугай посмотрел на Элинор. Впервые за все время
их знакомства в глазах его мелькнул проблеск ума. Он словно сказал: "Забери
меня отсюда. Я старая больная птичка, мне плохо, я устал. Меня занесло, я
сорвался. Все кончено. Забери меня отсюда". Глаза ему заволокло белой
пленкой; и поникли его перья.
Элинор представилось, что если постараться не дышать, если пройти к
беседке самым прямым путем и на цыпочках, ни на что не смотреть, особенно на
миссис Ленникот, ей удастся выйти из сада Ленникотов неоскверненной. Поэтому
она - как учили в школе, сразу на ноги и на руки - спрыгнула с забора у
самой клумбы. Распрямляясь, она краем глаза увидела, как миссис Ленникот,
колыхнув станом, встала с шезлонга, и не могла не оглянуться, когда та,
будто завороженная, пошла прямо к беседке подняв обе ладони. Неподпоясанное
платье болталось на ней и мело траву, и край подола потемнел от росы.
- Ой, какой же ты красавец! - вздыхала миссис Ленникот. - Какая у тебя
головка! Вы уж простите, - обернулась она к Элинор, - я никогда так близко
не видала попугая.