"Элизабет Боуэн. Попугай" - читать интересную книгу автора

Попка был очевидно польщен. Он склонил головку и распушил хвостик, и он
слегка покачивался на коготках. Он всячески намекал, что миссис Уилсден и
Элинор - две старые грымзы и даже Минни оставляет желать лучшего, но что он
умеет при случае отдать должное замечательной женщине. Если б миссис
Ленникот имела возможность вовлечь его в дальнейшую беседу, ничего бы не
стоило поймать его сзади, но Элинор слишком поторопилась. Распростертые руки
ее схватили пустоту; попка учуял их и взмыл, расправив крылья, как феникс.
Пронзительно костеря Элинор, он направил зигзагообразный полет к насосу
возле веранды, с насоса перемахнул на верхний подоконник, с подоконника на
бак, а с бака на конек крыши между двумя трубами.
- Ах, вам ужасно не повезло, - воскликнула миссис Ленникот в
неподдельном смятении.
У Элинор горели щеки; легкие прядки выбились из прически и, трепыхаясь
на ветру, щекотали ей шею. Чувства редко кипели в ней, на слабом огне ума не
доходя до кипения, но тут она просто взорвалась от ярости. Она задохнулась,
вздрогнула и сжала кулаки.
- Нет, я изловлю этого попугая, - сказала она, обернувшись к миссис
Ленникот. - Изловлю и сверну ему шею.
- Неужели вам приходилось кому-то сворачивать шею? - ужаснулась миссис
Ленникот.
Элинор призналась, что шей еще никому не сворачивала, и миссис Л
енникот, явно успокоенная, предложила ей войти в дом и поймать попугая.
- Из комнаты мужа, - сказала она, - очень просто можно вылезти через
окно на крышу. Он часто об этом вспоминает, когда в доме уж очень шумно, да
только крыша крутая, не поставить письменный стол. Он, наверное, еще не
проснулся, а то бы он рад был вам услужить.
Тень дома прохладно легла на Элинор, когда, оставляя позади ветер,
блеск и юную непорочность утра, она ступила вместе с миссис Ленникот на
ступени веранды. Потом было так много сирени в гостиной и она так сильно
пахла, что больше Элинор ничего не запомнила, кроме того, что комнату со
множеством низких диванчиков тиранически подавлял тре. угольник рояля. Она
по-прежнему старалась не дышать и ступать на цыпочках, и ее как бы
засасывало в длинную сверкающую воронку порока, в конце которой ей виделся
попугай, смутным пятнышком на фоне знакомых небес. Комната выходила на
запад, и потому в ней было темно; зато рядом золотой солнечный брус ярко
пересекал мозаичный паркет холла. Совсем не так падал солнечный свет через
подобную же стеклянную дверь на клеенку миссис Уилсден.
- Вы ведь из этой тесной семейки, да? - спросила миссис Ленникот. -
Девочки на велосипедах, такие хорошенькие, и песик, свирепый на вид, вечно
за ними гоняется - хотя, я уверена, что милейшая собачка и верный друг, -
нет, тут прямо ступеньки, под арку. Я пойду впереди?
Элинор сказала - нет, она не из Филпотов.
- Так много народу на этой улице, правда? Никогда б не подумала, что
столько людей живет не в Лондоне. Конечно, видишь дома, но не отдаешь себе
отчета, что внутри там жизнь и это не просто так, правда?
Элинор шла следом за скользящим мерцанием платья и благовонным
шелестом. Миссис Ленникот была не из таких женщин, которые шуршат юбками.
Бархатный ковер неподатливо скрипел под ногами; он ей показался сперва
отвратительно скользким. Над лестницей висели гравюры, и Элинор, содрогаясь,
отводила от них глаза. В ее броню полетели первые стрелы; она попалась, она