"Луи Буссенар. От Орлеана до Танжера. Воспоминания о поездке в Пиренеи и Марокко" - читать интересную книгу автора

- Я люблю хорошее вино и ликеры... Остальное чепуха!
Мне не терпелось узнать, по какому странному стечению обстоятельств
этот жалкий обломок нашей африканской армии очутился в подобном месте. После
краткой беседы мы вернулись в общий зал, быстро доели остатки невкусных блюд
со звучными названиями и отправились бродить по городу.


...Тридцать лет тому назад, в условиях исключительно драматичных и
опасных - в день сражения за Решоффен, этим все сказано, - я нашел капрала
из стрелковой части с черепным ранением от удара немецкой сабли. Вытащил его
из посадок хмеля, где он лежал без сил, и доверил заботам своего друга,
доктора Д., начальника дивизионного госпиталя. А несколько часов спустя этот
госпиталь со всем персоналом и ранеными попал в плен к баварцам в деревне
Эбербах. Мой стрелок, привезенный в Раштатт, вскоре бежал, едва лишь став на
ноги. Не знаю, как ему достало ловкости и энергии добраться до Парижа. Там
он попросился на службу в какой-нибудь полк.
К вечеру в день битвы под Шампиньи*, у подножия плато де Вилье, ко мне
привели рядового с перевязанной левой рукой, отчаянно бранившегося и
перемежавшего ругательства арабскими выражениями, что выглядело странно в
устах пехотинца.
______________
* Сражение за Решоффен, битва под Шампеньи - события франко-прусской
войны 1870 - 1871 гг., участником которой был Луи Буссенар.

- Это опять я, майор, - отрекомендовался он при осмотре руки,
искалеченной пулевым ранением. - Они бросили меня в пехоту, потому что не
хватает стрелков... Но это не мешает бошам* вести прицельный фланговый
огонь...
______________
* Боши - во Франции: бранное прозвище немцев.

Вот этого самого араба, с которым дважды сводила меня военная судьба, и
звали Мохаммедом.
В своем передвижном госпитале восьмого сектора мне удалось каким-то
чудом сохранить ему руку. Он уехал в момент перемирия, одно время находился
в Версальской армии, а затем вернулся на сборный пункт своего полка в Алжир
с нашивкой сержанта.
Находясь в Константине в 1873 году, я случайно узнал от моего друга,
капитана Н., что его туземный каптенармус недавно предан военному суду за
присвоение себе с присущей арабам бесцеремонностью части казенных денег.
- Этот прохвост Мохаммед не крал, я убежден, - добавил капитан. - Он
хороший солдат, но в третий раз влипает в скверную историю, и, ей-богу, я не
намерен покрывать недостачу из собственного кармана.
Хотя имя "Мохаммед" очень распространено в Алжире, оно пробудило во мне
воспоминание об участнике боев при Решоффене и Шампиньи.
"А если это он?" - преследовала неотвязная мысль. Капитан согласился
сопровождать меня в тюрьму, и я не слишком был удивлен, узнав старого плута,
изрядно обеспокоенного последствиями своих выходок.
Дважды выручив его из тяжелых ситуаций, я взял на себя роль посредника,
чтобы спасти араба и в третий раз. Напомнил своему другу об отличной службе