"Ален Боске. Русская мать " - читать интересную книгу автора

ближайшего воскресного благотворительного, в пользу реконструкции
концертного зала, концерта! Осуществляю власть так, как ее понимаю, людей
для этого у меня достаточно. И с какой стати мне скучать по тебе? Может, я
вообще сгорю, не дожив до тридцати. В данный момент я жажду лишь приносить
пользу ближним. И на ниве литературы и искусства готов трудиться с другими
уцелевшими сверстниками. Возможно, на этой ниве и отличусь. А своему
поколению я обязан всем. Прежде, в военных походах, ничего я такого не
чувствовал, но теперь рад служить ему верой и правдой. Однако пока розы
нюхать не придется. Германию захватили мародеры. Марка обесценена, черный
рынок правит бал во всем. Любовь, дружба, порядочность, дух и культура
продаются за кофе и сигареты.
Кофе и сигареты в Штатах в изобилии, заказывать их и торговать ими
здесь - прибыльно и ничуть не зазорно. В Германии дефицит, но не голод же.
Голодом друзей я морить не собираюсь. Потом неприятностей не оберешься.
Человек я разумный, потому в меру расчетливый. Я знаю: тут и там есть ценные
картины, скульптуры, марки. Победитель-преобразователь, вроде меня,
понимает, что в деле народного образования эта роскошь - ненужная. Выход я
нашел быстро. Ты пришлешь сигареты, я их продам и на выручку куплю марки,
лучше старые, как минимум вдесятеро дешевле. Свой план предлагаю тебе в
письме и тут же заверяю: я не барышник и не мошенник, на черном рынке
наживаться не собираюсь в отличие от многих моих коллег, только тем и
занятых. Ты мне отвечаешь неопределенно, будто не вполне понимаешь, о чем
речь. Переписка оживляется, я не предлагаю, я проповедую. Победить не все,
важно упрочить победу, а с волками жить - по-волчьи выть. С какой стати
жалеть тебе немцев? Бывает, жалость равносильна глупости. Забыла, что они
арестовали твоего отца в Брюсселе во время облавы в январе 44-го? Где погиб
он, неизвестно, скорее всего, в Польше, в вагоне для скота на обледенелой
железке. Лично я никого не убиваю, но и своего не упускаю.
Я нашел еще один весомый довод: раньше я не особо уважал марочный
бизнес, но теперь, если займусь филателией, - значит, пойду по стопам отца
и, может, даже продолжу его дело. И ты обязана убедить его и морально меня
оправдать, если потребуется. Целый месяц талдычу: да нет же, не стану я
барыгой, цель моя благородна, а для осуществления ее требуются средства, мне
нужны сбережения, потому что моего оклада хватает на жизнь, но и только. В
твоих ответах, как всегда, сначала полное согласие, лотом ослиное упрямство.
В сущности, тебе в моей жизни почти все непонятно, а то, что понятно, -
неприятно. В ответ я пишу тебе решительно: обойдусь без тебя, закажу кофе и
сигареты через экспортную фирму. А попросил я тебя потому, что считал, что
семья - прежде всего. Это, наконец, добило тебя. Ты уступила и шлешь мне
четыре посылки в неделю.
Ничего, думаю, стерпится - слюбится. Даже еще вообразишь, что без
мамочки сыночка как без рук. Бес преданности оставил было тебя, а теперь
вернулся, и ты мнишь, что нужна, и не просто, а позарез. Я поддерживаю тебя
в этих мыслях нежными письмами. Ты заучиваешь их наизусть. Купленные марочки
я всегда потом продам в Нью-Йорке или Лондоне. Деньги положу в американский
банк на твое имя, так что будут в твоем распоряжении. Конечно, дело кажется
сомнительным, даже и недостойным нас с тобой. Но это только кажется. Тут у
нас все, и маршалы, и послы, и министры, наживаются со страшной силой,
причем не по дням, а по часам. И нажива вполне законна. Так называемые
обменные пункты действуют в штабах без всякого камуфляжа. У победителей