"Виктор Петрович Бороздин. Там, где звенит Енисей... (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Уля крепко держала Нелё за руку. А Нелё и рада. Ей приятно было
показывать подружке школу, она ведь здесь уже всё знала.
- Тут старшие учатся. У них знаешь что есть? Глобус, вот что! А это -
наш класс. А мы хором умеем петь!
Потом учила Улю мыть руки под рукомойником. Он большой, вниз торчит
целый ряд железных палочек, чтобы много ребят могли сразу умыться. Любую
толкнёшь кверху - польётся вода.
Потом они обедали. Обед был вкусный, хотя непохож на мамин, например
из мороженой строганины*. Только лавровый лист Уле не понравился. Она
выудила его из тарелки и попробовала разжевать. Тут же обиженно
выплюнула - кто ест такую невкусную траву?!
_______________
* С т р о г а н и н а - тонко наструганное мороженое мясо или рыба.

- Не надо пить через край тарелки, - подошла к ней Раиса Нельчевна, -
смотри, ложкой ведь лучше, держи её вот так. - И показала.
Уле всё было неудобно. И есть ложкой. И сидеть на лавке. И даже
смешно было смотреть на других, как у них ноги висели, словно рыбины на
ветале*. Уля всё поджимала то одну ногу, то другую... Дома-то как хорошо
сидеть на оленьих шкурах, поджав под себя обе ноги!
_______________
* В е т а л а - деревянные жерди, на которых вялят рыбу.

- А ты садись, как привыкла, - пришла и на этот раз к ней на помощь
Раиса Нельчевна.
- Я тоже раньше не умела, - сказала Нелё. - А теперь...
И она ловко, как надо, уселась на лавке.
Потом, когда вышли на улицу, олени по-прежнему стояли возле дома. А
отца возле них не было. Уля тянула шею, искала его глазами... Но её вдруг
заторопили - надо скорее идти в баню.
В бревенчатом домике было тепло и парно. Приятно пахло мокрым
деревом. Улю посадили на лавку и - раз-два - подстригли, подровняли
волосы. Уля потрогала и вздохнула - волосы стали короткими и какими-то
колючими.
Там, где мылись, стояла душная жара. Ребята плескались, гремели
железными тазиками. Голоса и весь этот шум не улетали на улицу, а
толкались о мокрые стены, потолок, потому всё здесь так и гудело. Вода
была и холодная, и горячая - как тебе нравится.
Улю мыли, тёрли чем-то шершавым, обливали водой, опять намыливали.
Она только успевала поворачиваться. А жарко как! Уля никогда в жизни не
попадала в такую жару. Всё тело горело. А потом стало легко, приятно.
Нелё, рассмеявшись, плеснула на неё из тазика, Раиса Нельчевна полила
её как следует из большого таза, и мытьё кончилось.
На лавке, где они раздевались, Улиных меховой рубашки и штанов не
оказалось. Нелё пододвинула к ней кучку какой-то одёжки. Уля покачала
головой. Она вовсе и не собиралась одеваться в чужое.
- Твою старую одежду отец увезёт домой, - сказала Раиса Нельчевна.
Уля впервые в упор посмотрела на Раису Нельчевну и крикнула звонким,
упрямым голосом, так, что все обернулись:
- Не отдам! Это мама мне сшила!