"Виктор Петрович Бороздин. Там, где звенит Енисей... (Повесть) " - читать интересную книгу автора

спотыкаясь, взбежала на заснеженное крыльцо, что было сил забарабанила
ногой в дверь.
- Вот, возле дома нашла их! - запыхавшись, сказала она отворившей
дверь хозяйке. - Глянь, что с ними...
И побежала назад за Тиной.
...В избе было очень тепло, просто жарко. Пахло вяленой рыбой,
невыделанными шкурками - всем таким для ребят приятным, домашним. Они
полулежали на лавке, разомлевшие, слабые-слабые, а женщины старательно
растирали салом их лица, руки. Кожу приятно, хоть и больно, кололо. Возле
Тины хлопотала её мама - кто-то уже сбегал за ней.
- Беда-то какая! Как же это ты, дочка?! - всё приговаривала она.
- Вот уже и порозовели, - говорила женщина, - а то совсем белые были.
Скажите спасибо вашей собаке, прямо заставила меня идти за собой! Ещё бы
немного, и быть беде.
- Это Чердыш, - блаженно улыбнулся Саня, - он умный. И сильный, я на
нём верхом ездил.
Потом они пили чай, горячий, сладкий-пресладкий, от него и в животе
стало горячо, и тепло поползло по всему телу. Оно разморило, веки у ребят
стали неудержимо слипаться, головы клониться. Они и чая-то не допили,
свернулись калачиком на широкой лавке и крепко уснули, как провалились
куда-то...
Пронзительный луч фар неожиданно резанул по окнам. Сидевшие у стола
женщины невольно зажмурились. Свет от подвешенной к потолку керосиновой
лампы съёжился, будто застеснявшись. Широкий луч, ворвавшись в окно,
глянул на висевшие на стене железные капканы, связки сыромятных ремней, на
кучу оленьих шкур в углу и погас. Крепко спящих на лавке ребят он не
коснулся, а если бы и коснулся, они бы всё равно не проснулись.
- Никак, вездеход? Никак, и его пурга прихватила?
Одна из женщин подошла к окну и стала всматриваться в густо опушённое
лохматой изморозью стекло.
Хлопнула наружная дверь. Кто-то тяжело затопал в сенях.
- Час добрый, - сказал, входя в избу, дядя Вася. В голосе его
чувствовалась усталость и озабоченность.
Он хотел что-то ещё добавить - должно быть, не очень весёлое, но
вдруг, увидев спящих ребят, оживился.
- Это, случаем, не наши интернатские? - спросил он и замер, ожидая
ответа.
- Ваши, ваши! - закивали женщины.
Дядя Вася кинулся к лавке:
- Да это же Саня, Санька Маймаго, озорник наш! И эти - наши!
- Это вот моя дочка, - показала на Тину её мама. - Сто шагов до
своего дома не дошла, сил недостало.
- Знамо дело, пурга, - вздохнула хозяйка дома. - Ох, как намаялись
они, бедняжки!
- Руки-ноги не поморозили?
- Миновало. Мы их порастёрли сальцем.
- Ну, и добро, - сказал дядя Вася. - Пойду порадую своих.
Через минуту все, кто был в машине, ввалились в избу. Им хотелось тут
же растолкать ребят, чтобы вместе порадоваться тому, что они целы, дошли,
одолели пургу. Но этого, конечно, никто делать не стал: понимали, как