"Сергей Петрович Бородин. Костры похода (Звезды над Самаркандом, #2) " - читать интересную книгу автора

Четвертая глава

СТАН

День уходил. Последние лучи, долго пробивавшиеся сквозь облака, светили
пронзительно.
Улугбек сидел на краю водоема, ограненного серыми плитами, глядел, как
весеннее изобилие воды колыхалось, колебля опрокинутые навзничь отражения
вечереющего мира - белую юрту дедушки, на нее наползала недобрая горбатая
тень; стражей в позлащенных отсветами румских доспехах у входа в юрту.
Отражения воинов дрожали на воде, словно их трепало в лихорадке либо в
ознобе. Змеей извивалось древко знамени, воткнутого перед юртой.
Улугбек соскучился в одиночестве, здесь, в стане, где у всех было много
дел, обязанностей. Воины, приставленные к царевичу, хлопотливо постелили
ему возле воды узенький тюфячок, пахнувший лошадьми. Спать еще не
хотелось, хотелось побыть одному, благо наставник отлучился.
В этом походе, когда мальчик бывал подолгу оторван от бабушкиной опеки,
дед из своих испытанных тысячников приставил к Улугбеку дядьку, известного
среди войск по прозвищу Кайиш-ата, что значит Ремень-батюшка.
Жилистый Кайиш-ата всю жизнь провел в седле, и не было для него разницы -
мчаться ли вперегонки со своими соратниками в сечу, на вражью конницу;
влезать ли по лестницам на крепостные стены, чтобы сбросить с них
осажденных; прокрадываться ли по козьим тропам, над безднами, в тыл к
зазевавшемуся противнику; лежать ли неподвижно в оледенелой степи,
подстерегая самонадеянных врагов, крадущихся в тыл к Тимуру. Ни боли, ни
устали не ведало тело старого воина; тело ли, ятаган ли наравне служили
Кайиш-ате, всегда готовые для удара по врагу во славу повелителя.
И когда повелитель не для битвы, а для назиданий поднял этот иззубренный
ятаган и повелел ему блюсти охрану царевича, исподволь приохочивать его к
походным обычаям, к воинскому обиходу, великая честь оказывалась
Кайиш-ате. Он повиновался, но впервые оробел перед истиной, вдруг
открывшейся: пора битв окончилась для него. Дотоле он не замечал, что ему
уже семьдесят лет. Сам не замечал, а повелитель заметил! Значит, чем-то
выдал Тимуру, что наступили эти самые семьдесят лет! Велик почет соратнику
повелителя, избранному в блюстители царевича, но Кайиш-ате этот почет
горек: куда проще кинуть свою тысячу воинов наперерез врагу, чем
разъяснять пытливому, дотошному юнцу преимущества тех или иных воинских
ухваток. Старику были столь явны эти преимущества, что не находилось
никаких доводов для их доказательства.
Поэтому между питомцем и наставником часто случались недомолвки, подобные
такой. Однажды Кайиш-ата рассказывал о походе на Каму-реку и о своей
встрече с передовым отрядом Тохтамыша:
- Вижу, пеших у него меньше, конными же он сильнее меня. Я своих конных
придержал, а пехоту выпустил. Всегда делай так.
- А почему? Разве не следовало приберечь то, что сильнее? - удивился
Улугбек.
- Нет. Как я поступил, так лучше. Повелитель тоже поступил бы так. Я
разбил ордынцев, и повелитель пожаловал мне всю добычу. Поход только