"Леонид Бородин. Ловушка для Адама (повесть, Роман-газета 6 1996) " - читать интересную книгу автора

Дверь мне открыла Юлька. Прищурилась, как всегда щурится на меня, -
такой у ней способ скрывать влюбленность, - кто это, мол, к нам пришел
такой, что в упор не узнаю. Потом равнодушно-протяжное: "А-а, это ты..." -
"А это я", - сказал я и - напрямую к настенным часам, за которыми потайной
спуск в потайную комнату.
Вся команда была в сборе и в приподнятом духосостоянии. Мое появление
было воспринято как некий восклицательный знак в конце
торжественно-праздничной фразы, и мне стало стыдно того намерения, с которым
я нынче появился в этом доме.
"Зав. транспортным отделом" - настоящий "русский Вася", светлоликий,
открытоглазый, как и положено, в меру курносый и в меру губастый, именно за
эти внешние качества особо ценимый Петром, по имени, представьте себе,
Вася - никак не походил на бандита-налетчика, каковым, в сущности был, как и
вся наша достойная компания. Он возмечтал "купить в аренду" один узкий, но
достаточно длинный залив нашего прекрасного озера, разводить там
толстолобика и еще какую-то водоплавающую тварь, разумеется, перегородив
залив особой дорогостоящей и нервущейся сетью... Об этом японском
изобретении он говорил, как Дон Жуан о Доне Анне в исполнении Высоцкого - с
хрипом и восторгом... Сеть стоила много дороже аренды. Вася копил капитал,
предоставляя для наших "мероприятий" грузовой транспорт в виде "ЗИЛа", на
котором зарабатывал на пропитание, и легковой транспорт в виде лично
собранного "ГАЗ-69" с усиленным мотором, усиленной проходимостью, то есть
вообще усиленного настолько, что можно было по бурелому уйти от любого
преследования.
Вася был, безусловно, ценный кадр, но не ценнее другого, типичного
"Митрича", прилизанного, остроносого мужичка с бегающими трусоватыми
глазками, с вечно шебуршащимися руками и на редкость подвижными шейными
сочленениями, способными, я уверен, при необходимости развернуть
шарообразную голову нашего ценнейшего кадра на сто восемьдесят градусов.
Фамилия его была - Каблуков. Возраст - под сорок. Все обращались к нему
только по фамилии, и, похоже, ему это нравилось. Он был нашим "начальником
разведки". Это от него, диспетчера на "сортировочной", мы узнавали о
поставках контейнеров с предположительно ценным товаром, его информация еще
ни разу не дала сбой, потому его процент от прибыли был равен проценту
самого Петра. На какое озеро копил деньги Каблуков, нам было неизвестно, да
и без интереса...
Еще была в нашей команде одна бойкая бабенка, обеспечивающая сбыт. Ее
Петр содержал в такой глухой конспирации, что даже я не знал ее позывных и в
глаза не видел.
Пара "молотков на подхвате" - те ни на какие "сборы" не допускались,
получали от Петра мизер для поддержки штанов, но притом преданы были Петру
до тупости, именовали его "шефом", что, как я мог заметить, ему льстило, и
ради "шефа" всех нас прочих могли уложить на рельсы хребтами поперек...
Юлька спустилась вслед за мной, демонстративно обошла бедрами, стала
собирать со стола тарелки со следами чего-то изысканно вкусного, чего я
автоматически лишался по причине опоздания и теперь мог рассчитывать только
на коньяк и чай с чем-нибудь сладким. По-европейски низенький столик мог
собрать вдоль своих эллипсоидных граней не более пяти человек, а если без
напряги, то четверо - самый раз. Присаживаясь, я как бы завершил композицию
не только по форме, но и по содержанию, что немедленно сказалось на позе