"Леонид Бородин. Ловушка для Адама (повесть, Роман-газета 6 1996) " - читать интересную книгу автора

Лично я влюблен в мой городишко, как в женщину, или точнее, как я хотел
бы любить женщину - нежно! Осмотришься и улыбнешься радостной и чистой
улыбкой, потом эту улыбку, как маску, можно снять с лица, повесить на
стенку, смотреть и верить, что ты вполне даже хороший человек, если можешь
сотворять мускулами лица такую светлую и беспорочную гримасу...
Он объективно хорош, наш город, счастливо обойденный всеобщей
индустриализацией. К нам приезжают вздыхатели по старине и безжалостно
терзают диафрагмы своих фотоаппаратов и кинокамер. Еще бы! Целые улицы
старых деревянных домов. Расшиперится перед одним из таких какой-нибудь
столичный русопят и ахает, и головкой лысой покачивает, и бородой метелковой
помахивает, а глазками по сторонам - туда-сюда, все ли, мол, граждане
данного исключительного города осознают, как им подфартило проживать в
богоохранной местности. Я как раз в таком доме проживаю. Потому иногда
подойду к туристу и спрашиваю: "Нравится?" Сияет и руками разводит.
"Махнемся?" Тут же глазки вподзакат, дескать, рад бы, всей душой, да вот
только там, в опостылой столице, дела... дела... Так бы и дал по роже!
Объективно хорош наш город. Но чего бы он стоил, не расположись он на
берегах Озера, чистого, прохладного, уходящего за горизонт синей гладью и
соединяющегося там, за горизонтом, с синей гладью небесной, словно ковер
дивной красы из-под ног до горизонта, вверх и назад к нам, над нами и за
спину до другого горизонта. На тех, дальних берегах, что от города не видны,
горы и скалы, так что и по берегу не везде пройдешь - дикость
первоприродная. Из-за труднодоступности не загажены эти места, где рыбы,
дичи, грибов и ягод, если не тьма, то уйма, по крайней мере, нам, знающим
подходы и проходы, хватает.
Это ему, Озеру, обязан город прохладой в летние дни и умеренностью
морозов в морозные зимы. Пространственно они едины, город и Озеро, и я
влюблен в это единство, как в женщину, как хотел бы влюбиться в женщину - с
нежностью!
И в этом вопросе мы сошлись с Петром, только в отличие от меня он -
настоящий романтик. Иногда я готов поверить, что он гений. Уже много лет он
конструирует какую-то особую землеройную машину, которая будет ходить под
землей, как червяк, причем даже сквозь твердые породы, правда, медленнее. Я
видел чертежи, что-то он пытался мне объяснить, я ничего не понял, по
крайней мере, ему так сказал, потому что немного испугался за себя, что тоже
увлекусь, поверю. Но кое-какой опыт по части веры у меня уже был, и что бы
там ни молотили философы, я убежден, что вера - все равно во что - это
особый вид мозгового заболевания. Потому не поверил в его железного червяка
и не поверил, что сам он гений...
И правильно сделал, потому что теперь в связи с новыми обстоятельствами
в моей жизни мне придется поступиться многими увлечениями, а Петр - самое
азартное мое увлечение и безусловно порочное...
Об этом и думал, когда шел к нему кривыми прибрежными улочками, и
радовался, что Петр живет неблизко, что между нашими домами нет соединяющего
нас транспорта, и если не спешить, у меня еще достаточно времени, чтобы
внутренне подготовиться к нелегкому разговору.

ГЛАВА 2

"Так я и знал, что мы