"Герман Борх. 1918 - Хюгану, или Деловитость (Лунатики #3) " - читать интересную книгу автора

Герман Борх. 1918 - Хюгану, или Деловитость

-----------------------------------------------------
Лунатики III
Перевод: Кушнир
-----------------------------------------------------

1
Хугюнау, предки которого носили, наверное, имя Хагенау, пока эльзасские
земли не захватили в 1682 году войска Конде (Дом Конде - боковая ветвь
Бурбонов, существовавшая с XVI века до 1830г.), внешне был типичным
обывателем. Тучный и приземистый, он с юных лет носил очки, а если быть
более точным, то с того времени, когда ему надлежало начать учебу в торговой
школе в Шлеттштадте, к началу войны он приблизился к своему тридцатилетию, и
тогда его лицо и манеры утратили юношеские черты, Свое дело он имел в Бадене
и Вюртемберге, частично это были филиалы отцовской фирмы ("Андре Хугюнау,
текстиль", Кольмар/Эльзас), частично - собственное дело, он также являлся
представителем эльзасских фабрик, изделия которых сбывал в этом районе. В
кругах деловых людей, специализирующихся в данной отрасли, он имел репутацию
целеустремленного, осмотрительного и солидного купца.
Имея склонность к коммерческой деятельности, ему скорее следовало бы
заняться проведением соответствующих времени сомнительных торговых операций,
чем военным ремеслом. Но он совершенно безропотно отреагировал на то, что в
1917 году, проигнорировав сильную близорукость, его призвали к так
называемому оружию. Хотя во время учебы в Фульде ему удавалось заключить ту
или иную сделку, касающуюся табака, довольно скоро он оставил эту затею. И
не только потому, что военная служба отбила охоту заниматься всеми
остальными делами и притупила его купеческий нюх. Просто становилось очень
легко и хорошо, когда ни о чем больше не надо было думать, это отдаленно
напоминало ему школьные годы: из памяти Хугюнау (Вильгельма) еще не стерлись
воспоминания о выпускном вечере в шлеттштадском заведении и то, какими
словами напутствовал директор юнцов, старательно изучавших коммерцию,
предостерегая от трудностей жизни, с которыми он до сих пор справлялся
вполне успешно и от которых теперь ему опять приходилось отказываться ради
прохождения нового курса обучения. Теперь он снова был связан целым рядом
обязательств, от которых с течением времени уже отвык, с ним обращались, как
со школьником, кричали, в душе возродилось былое характерное для юношеских
лет отношение к отхожим местам, к их коллективному характеру; жрачка снова
оказалась в центре внимания, К тому же их разместили в здании школы, и,
засыпая, они видели два ряда светильников с бело-зелеными абажурами и черную
доску, оставленную в помещении. Все это смешало военные и школьные годы в
какое-то неразделимое целое, и когда батальон, украшенный флажками и
распевающий детские песни, наконец был отправлен на фронт и начал занимать
казармы в Кельне и Люттихе, стрелку Хугюнау никак не удавалось освободиться
от ощущения, что это школьная вылазка на природу.
В один из вечеров его рота оказалась на линии фронта, которая
представляла собой оборудованную траншею; к ней можно было выйти по длинным
защищенным ходам сообщения. В блиндажах царила непередаваемая грязища, пол
был украшен уже засохшими и еще свежими плевками с остатками табака, стены
разрисованы струями мочи, и невозможно было определить источник вони: то ли