"Хорхе Луис Борхес. Лотерея в Вавилоне" - читать интересную книгу автора

Во-вторых, он добился, чтобы лотерея была тайной, бесплатной и всеобщей.
Продажа жребиев за деньги была упразднена. Всякий свободный человек, пройдя
посвящение в таинства Бела, автоматически становился участником священных
жеребьевок, которые совершались в лабиринтах этого бога каждые шестьдесят
ночей и определяли судьбу человека до следующей жеребьевки. Последствия были
непредсказуемы. Счастливый розыгрыш мог возвысить его до Совета магов, или
дать ему власть посадить в темницу своего врага (явного или тайного), или
даровать свидание в уютной полутьме опочивальни с женщиной, которая начала
его тревожить или которую он уже не надеялся увидеть снова; неудачная
жеребьевка могла принести увечье, всевозможные виды позора, смерть. Иногда
один и тот же факт - убийство в кабаке некоего А, таинственное возвышение
некоего Б - был остроумным соединением тридцати или сорока жребиев. Подобное
комбинирование - дело нелегкое, но надо напомнить, что члены Компании были
(и продолжают быть) всемогущи и хитроумны. Во многих случаях сознание того,
что дарованные тебе блага - это простая игра случая, умалило бы их власть;
дабы устранить эту нежелательную возможность, агенты Компании пользовались
внушением и магией. Их действия, их маневры держались в тайне. Чтобы
выведать заветные надежды и заветные страхи каждого, пользовались услугами
астрологов и шпионов. Имелись некие каменные изваяния львов, имелось
священное отхожее место, именовавшееся "Кафека", имелись трещины в
заброшенном, пыльном водопроводе, которые, по всеобщему убеждению,
сообщались с Компанией: злобные или благорасположенные люди приносили в эти
места свои доносы. Эти сведения, неравноценные по своей правдивости,
хранились в архиве, распределенные в алфавитном порядке.
Трудно поверить, но некоторые роптали. Компания, с присущей ей
сдержанностью, не отвечала прямо. Ее деятели предпочли набросать на отходах
мастерской по изготовлению, масок краткую отповедь, которая ныне фигурирует
среди священных текстов. Сей догматический фрагмент гласил, что лотерея есть
интерполяция случая в миропорядок и что наличие ошибок не противоречит
случаю, но, напротив, укрепляет его. Также там говорилось, что и львы, и
священная клоака, хотя и не дезавуируются Компанией (которая не отказывается
от права обращаться к ним), однако функционируют без официальной гарантии.
Это заявление успокоило тревогу общества. Кроме того, оно имело и
другие последствия, авторами, возможно, не предвиденные. Оно глубоко
изменило дух и операции Компании. Я очень спешу - нас предупредили, что
корабль готовится сняться с якоря, - однако попытаюсь это объяснить.
Как ни покажется невероятным, но до той поры никто не пытался создать
общую теорию игр. Вавилонянин не склонен к умозрительным операциям. Он чтит
приговоры случая, препоручает им свою жизнь, свою надежду, свой панический
страх, однако ему в голову не приходит исследовать ни запутанные
закономерности случая, ни движение вращающихся шаров, которые его нам
открывают. И все же вышеупомянутое официальное заявление возбудило много
споров юридически-математического характера. В одном из них возникло
следующее предположение: если лотерея является интенсификацией случая,
периодическим введением хаоса в космос, то есть в миропорядок, не лучше ли,
чтобы случай участвовал во всех этапах розыгрыша, а не только в одном? Разве
не смехотворно, что случай присуждает кому-либо смерть, а обстоятельства
этой смерти - секретность или гласность, срок ожидания в один час или в один
год - неподвластны случаю? Эти столь справедливые сомнения вызвали в конце
концов значительную реформу, сложности которой (усугубленные вековым опытом)