"Хорхе Луис Борхес. Конгресс" - читать интересную книгу автора

селения Касильда, сын фермеров, я приехал в Буэнос-Айрес и вдруг очутился,
насколько мог понять, в тайном средоточии столицы, а может быть, кто знает,
и всего мира. Прошло полвека, но я и сегодня чувствую, как у меня вначале -
и далеко не в последний раз - буквально темнело в глазах.
______________
* Хвостик, завитушка (англ.) .

Изложу только факты, и как можно короче. Наш председатель, дон
Алехандро Гленкоэ, был уругвайским помещиком и владел землей на границе с
Бразилией. Его отец, родом из Абердина, обосновался на нашем континенте в
середине прошлого века. Он привез с собой сотню книг, которые, вынужден
признать, дон Алехандро только и прочел за всю.жизнь. (Упоминаю о разных
книгах, которые сам держал в руках, поскольку в одной из них - начало моей
истории.) Скончавшись, первопоселенец оставил дочь и сына - впоследствии
нашего председателя. Дочь же вышла замуж за одного из семейства Эгуренов и
стала матерью Фермина. Однажды дон Алехандро попытался пройти в депутаты, но
власти закрыли перед ним двери в уругвайский конгресс. Тогда он взорвался и
решил основать свой Конгресс, придав ему самые широкие полномочия. Он
вспомнил описанную на одной из огнедышащих страниц Карлейля судьбу некоего
Анахарсиса Клотца, фанатика богини Разума, который возглавил тридцать шесть
чужестранцев и объявил себя перед Парижской ассамблеей "глашатаем рода
человеческого". Вдохновленный его примером, дон Алехандро замыслил создать
Всемирный Конгресс, представляющий людей всех наций. Местом предварительных
собраний стала кондитерская Гаса; акт открытия, на подготовку которого
отвели четыре года, планировался в резиденции дона Алехандро. Он, как и
многие уругвайцы, не принадлежал к приверженцам Артигаса, любил
Буэнос-Айрес, но предпочел собрать Конгресс у себя на родине. Забавно, что
назначенные сроки исполнились прямо-таки с невероятной точностью.
Вначале каждый из нас получал некоторую твердую сумму на
представительские расходы, но потом одушевивший всех пыл подвигнул
Фернандеса Иралу, нищего, как и я, отказаться от денег, что немедленно
повторили другие. Мера оказала свое благотворное действие, отделив овец от
козлищ: число участников сократилось, и остались лишь самые верные. Оплату
сохранили только нашему секретарю Норе Эрфьорд, не располагавшей иными
доходами и заваленной обязанностями. Организовать сообщество представителей
всего мира - задача не из простых. Письма и телеграммы буквально сновали
туда и обратно. О своем согласии уведомили представители Перу, Дании и
Индостана. Некий боливиец сообщил, что его родина полностью отрезана от
моря, и выдвинул предложение обсудить этот плачевный изъян в рамках
ближайшей встречи.
Туирл, приверженец ясности, объявил, что перед Конгрессом стоит
проблема философского свойства. Обеспечить представительство всех людей на
свете - то же самое, что определить точное число платоновских архетипов, а
эта загадка заводила в тупик мыслителей не одного столетия. Скажем, дон
Алехандро, чтобы не ходить далеко за примером, может представлять
землевладельцев, но, кроме того, еще и уругвайцев, и великих предтеч, и
рыжебородых, и восседающих в кресле. А Нора Эрфьорд? Она из Норвегии. Так
будет ли она представлять секретарей, норвежек или попросту милых дам?
Достаточно ли одного инженера, чтобы представить всех, исключая
новозеландцев?