"Юрий Васильевич Бондарев. Выбор" - читать интересную книгу автора

Было удивительно и то, что позднее, на фронте, сполна познав утраты,
случайность и липкий страх, он порой ночным затишьем, проверяя часовых,
вставал лицом к зареву, залившему горизонт, подолгу смотрел на него, как
смотрят на закат, и в том зареве был мир, тихие сумерки, запах акации...
Тогда, в Москве, Владимир не знал и не задумывался, откуда шла эта
неведомая власть над ним - из глубин инстинктов или из бездны биологической
защиты, не позволяющей до срока осмысливать возможность собственной беды и
собственной гибели в беде и смерти другого, но его переполняло ощущение
победного и вместе с тем веселого буйства зенитного огня, и он возбужденно
сказал Илье:
- Черт возьми, вот красотища-то!
- Ага, - неопределенно сказал Илья, глядя вверх, на железный навес, по
которому дробно стучало, скребло и корябало. - Осенний карнавал в парке
культуры и отдыха. Только смотри, какие красивые штуки с неба сыпятся! - И
он подхватил со ступеньки длинный осколок зенитного снаряда, зазубренный
кусочек серого металла, упавший сюда с покатого навеса. - А знаешь,
Володька, угодит такая штука с верхотуры на голову, укокошить может дуриком.
Вот тебе и получится: от своего осколка пострадал.
Владимир потрогал и пощупал осколочек, еще не потерявший тепло,
заостренными краями колющий пальцы, осмотрел его с интересом человека,
нашедшего крупицу космического тела, сказал не без сожаления:
- Зениток много, но почему не собьют ни одного?
- А тебе, парень приятной наружности, никак невдомек, что значит сбить
"юнкерс"...
Дежурный, не досказав фразу, вскинул глаза к небу, точно молитвенно
вслушиваясь взглядом в неутихающее над головой безумие, а там, откуда-то из
невидимых воздушных тоннелей, из закоулков высот сорвался и на всей скорости
отвесно помчался к земле трамвай, стал падать все вниз и вниз по сумасшедше
визжащим рельсам, так пронзительно впиваясь в воздух этим визгом, скрежетом,
воющим звуком гигантского металлического тела, что острая жаркая боль
всверлилась в уши от накрывшего землю дикого звука.
Отвесные рельсы оборвались над крышами - трамвай, уже кувыркаясь, несся
к земле без скрежета колес по рельсам, железный визг достиг предельного
неистовства. Потом огромное, тяжкое глухо ударило в землю, затрясло ощутимым
колебанием цементный пол под навесом подвала, и ураганный грохот позади
домов землетрясением качнул улицу. Разрыв ослепил огненным смерчем,
поблизости зазвенели, разбиваясь, стекла. Ветер поднял в воздух жестяные
листья, клочки афиш, обрывки газет с мостовой, - дохнуло железистым нутряным
теплом, как будто земля разверзлась вокруг Арбата.
И Владимир, отброшенный ныряющим сотрясением пола к ступеням, увидел
пустынный ужас в обмершем взгляде дежурного, бледное, злое лицо Ильи,
обращенное на стену соседнего дома, что наискосок расползалась, разрезалась
зигзагом трещины, обнажившей за штукатуркой фасада красную утробу кирпича,
откуда струйками сыпалась пыль.
- Ну-у, лупанул! - сказал громко Илья и глянул на Владимира
несмеющимися глазами. - Сюда б угодила, пыль от нас осталась бы...
- Не угодил, - насильно выговорил Владимир, намереваясь ответить Илье
невозмутимым тоном, но вмиг исчезло зрелищное возбуждение, созданное
зенитным огнем, не помешавшим немецкому самолету сбросить на центр города
что-то гигантски чудовищное, прокатившееся землетрясением по всем окрестным