"Юрий Бондарев. Публицистика" - читать интересную книгу автора

решительного шага и последнее движение от темноты к свету, от отрицания к
утверждению - одна из главных задач искусства, это и есть сущность анализа
человеческой души в ее противоречиях, а характер всегда выражается в
поступке как следствие, или наоборот: поступок, затем исследование его как
следствие.
Невозможно ведь представить себе героя военного романа без поступков,
которые или выявляют, или скрывают его истинную натуру. В основе же
поступков, в импульсах движения характера всегда лежит нравственный закон.
Каждый раз, приступая к работе над новой книгой, я испытываю боязнь
перед пустынной белизной чистого листа бумаги, который может стать или не
стать началом первой главы нового романа. Невыносимо трудно нащупать
нужную интонацию вещи, ритм. А без этого не стоит писать: все будет сухо,
добротно, но с тупыми нервами. Как возникает ритм и интонация - ответить
сложно. Это уже вопрос стиля, всего комплекса средств выражения, что
особенно разительно отличает одного писателя от другого. Стиль же
вырабатывается только трудом. Чтобы происходило некое чудо, то есть
оживление написанных тобою страниц, нужно быть в литературе волом.
Писатель порой испытывает ощущение одиночества и оголенности в тот момент
духовного и физического опустошения, когда поставлена последняя точка в
рукописи. Тогда возникают самоуничтожающие сомнения я даже чувство
беззащитности: что в твоей книге - правда или эмпирическое правдоподобие?
Лучшие книги остаются в голове писателя, а те, что написаны, только
наполовину вылились на бумагу, потеряв цвета, запахи, краски, оттенки
настроения. В процессе работы - при переносе воображения на бумагу -
потери чудовищные. И эти потери порой приводят в отчаяние.
С детских лет у меня сложился образ писателя - человека чуткого,
доброго, умного, совершенно необыкновенного: он все знает о жизни, о
людях, и сам он некий маг, кладезь человеческих судеб и чувств. Он
обладает тайной - обыкновенными печатными знаками создавать мир, который
для тебя реальнее реального. Когда в институтские годы я познакомился с
Паустовским, я увидел в нем счастливый облик писателя и человека, близкий
к образу чародея, созданного моим детским воображением. Этот замечательный
писатель - олицетворение человеколюбия, добра и благородства. Сейчас,
пожалуй, нет в нашей литературе другого мастера, который вырастил бы так
много учеников. Сколько неизвестных талантов он впервые отметил, скольким
он привил любовь к тяжелейшему писательскому труду! Что касается славы,
денег, шума и эстрадного успеха, то именно Паустовский всегда внушал нам,
своим ученикам, ту самую осторожность, которая необходима, когда в
подкованных сапогах идешь по льду. Все чересчур оглушающе-шумное и броское
проходит, и остаются книги, и только книги, помогающие людям жить и быть
людьми. Талант Паустовского фиксирует наше внимание на прекрасном. Для
Паустовского всегда критерий истины - мораль, а критерий морали -
прекрасное.
Ведь убыстренный темп современного мира, материальные богатства,
накопленные в нем, машины, сумасшедшие скорости, перенаселенные города с
их новой архитектурой, непрерывное движение, наконец, власть телевизора и
кинематографа - все это порой создает ощущение подмены истинной красоты,
замены сущности прекрасного и в реальном мире, и в человеке. Порой нам
кажется, что мы познали все, что нас ничем не удивишь. Закат в пролете
улицы едва ли заставит нас остановиться на мгновение. Звездное небо уже не