"И.Я.Болгарин, Г.Л.Северский. Адъютант его превосходительства" - читать интересную книгу автора

чистый лоб, и в неясной тревоге она сказала:
- Ты адрес помнишь?
- Помню, помню, мама, - успокоил ее мальчик. - Никольская улица.
- В случае чего, - через силу выговорила она, - дядя тебя примет...
Он многим обязан папе...
- Не нужно об этом, - испуганно попросил мальчик: его все больше пу-
гали слова матери, ее безнадежный тон, прерывистое, учащенное дыхание и
холодный пот на ее лбу.
- Папа тебя разыщет... и вы будете вместе, - продолжала в горячке ле-
петать женщина.
- Не нужно! Не нужно! - настойчиво, в каком-то недетском оцепенении
стал твердить Юра, и на глазах его выступили слезы жалости и первой оби-
ды на мир. - Я не хочу, чтобы ты говорила об этом.
- Да, да, конечно, - отстранение от жизни ответила мать. - Это я так.
...Возле ничем не примечательной станции поезд остановился. Из окна
вагона хорошо была видна старая, с обшарпанными стенами водокачка.
Мать время от времени просила воды, Юра взял пустую грелку и поднял-
ся.
- Не отходи от меня, Юра, - последним усилием воли прошептала женщи-
на, хотела взять его за рукав, потянуть к себе, но тут же впала в за-
бытье.
Прижимая к груди грелку, переступая через узлы и вповалку спящих лю-
дей, Юра поспешно выбрался из вагона. Вокруг было пустынно. Минута-две
понадобились ему, чтобы набрать в грелку воды и вернуться. Но вокруг ва-
гона уже гудела толпа: люди набежали с пыльной привокзальной площади, из
низкорослого пропыленного леска, который тянулся вдоль путей.
Всего несколько шагов отделяло Юру от вагона, но к нему никак нельзя
было ни протиснуться, ни прорваться - густая стена неистово орущих, цеп-
ляющихся за поручни вагонов людей загородила ему путь. В слепом отчаянье
мальчик кидался на чьи-то спины, узлы, чемоданы. Все это закрывало доро-
гу, высилось непроходимой стеной, в которой не было даже самой маленькой
лазейки.
- Пустите! Пожалуйста, пропустите! - громко просил мальчик, пытаясь
пробиться, протиснуться, вжаться в толпу - лишь бы поближе к вагону, где
была его больная мать. - Пропустите! Я с этого поезда! Я уже ехал!.. -
Но его голос тонул в истошном крике, визге и ругани множества глоток,
крике, вобравшем в себя яростные проклятия отчаявшихся людей, громкий
плач и мольбу...
Пронзительно, коротко свистнул паровоз, и на мгновение толпа умолкла,
оцепенела, словно наткнулась на пропасть, и вдруг еще неистовей взорва-
лась гулом и подалась вся разом к вагонам, сминая тех, кто был вплотную
к ним. Поверх взметенных голов, поднятых узлов, поверх чьего-то судорож-
но рубившего воздух кулака Юра увидел, как внезапно сместились, неотвра-
тимо поплыли вправо облепленные раскрасневшимися мужиками и бабами крыши
вагонов, и, рванувшись в последнем, отчаянном порыве, почувствовал впе-
реди себя пустоту и на какое-то мгновение, словно зависнув над бездной,
потерял равновесие, но тут на него всей своей тяжестью опять надвинулась
толпа, и, сжатый со всех сторон людьми и узлами, задыхаясь от бессилия и
страха, он наткнулся на ту же непреодолимую, неистово орущую стену.
Теперь на Юру давили сзади, сильно давили в спину чем-то твердым. Он