"Константин Богуцкий. Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада " - читать интересную книгу автора

открывает его. Возьмем его как путеводную звезду, и поспешим по тернистому
пути: трудно оставить вещи родные и привычные, чтобы возвратиться к древним
тропам, ведущим к исконным ценностям. Видимое нас очаровывает, а невидимое
вызывает сомнения, но ведь плохое есть видимое, а Благо невидимо для глаз,
ибо у него нет ни формы, ни очертаний; оно похоже на себя самое и отличается
от всего остального. Бестелесное не может проявиться перед телом[8].
10) Вот в чем подобное отличается от отличного и в чем отличное есть
низшее по отношению к подобному[9].
Ибо Единство, начало и корень всех вещей, существует во всем как начало
и корень. Нет ничего без начала; начало не происходит ни от чего, но только
из себя самого, так как все происходит от него. Оно есть само себе начало,
ибо иного не имеет. Единство, которое есть начало, содержит в себе все числа
(Скотт: Бог есть как единица числа), но сама не содержится ни в одном; она
породила все, но сама не рождена никаким иным числом.
11) Все рожденное несовершенно, делимо, подвержено увеличению либо
уменьшению. У совершенного же нет никакого из этих свойств. То, что может
расти, растет в Единстве и поддается своей собственной слабости, когда не
может более содержать Единства.
Таков есть, о Тат, образ Бога, насколько можно его себе представить.
Если ты созерцаешь его внимательно, если ты его воспринимаешь глазами
сердца, поверь мне, сын мой, ты найдешь путь к вещам высоким, или, скорее,
этот образ (Фергюсон: мир) сам поведет тебя, ибо такова добродетель
созерцания, оно притягивает и оно привязывает, как магнит притягивает
железо.


V. О том, что Бог невидим и в то же время в наивысшей степени явен

Главная тема этого трактата четко выражена в подзаголовке и
развита более связно, чем в большинстве других герметических трактатов. Его
можно сравнить с некоторыми фрагментами из Бхагавадгиты: "Ты невидим, высший
предмет учения, опора Вселенной, нетленный, вечный страж закона. Ты еси вся
Вечность; я вижу Тебя без начала, без середины и без конца... Ты еси Первый
Бог, знание и предмет знания, место мира, и благодаря Тебе, о бесконечная
форма, развилась Вселенная. Ты еси Отец и предок поколений. Слава Тебе
тысячу раз, и еще слава, слава Тебе! Слава спереди, слава сзади, слава Тебе
со всех сторон, о всеобъемлющий! Твое могущество и Твоя сила бесконечны, Ты
охватываешь все, и ты еси все" (XI, 18, 38, 40). (Д. М., перевод с франц. К.
Б.)

Гермес к своему сыну Тату.
1) Я обращаю к тебе речь, о Тат, дабы ты был посвящен в таинства Того,
Кто слишком велик для того, чтобы Его назвать Богом (Фестюжьер: чтобы ему
дать имя). Если ты постигнешь это, то, что большинству кажется невидимым,
станет для тебя явным. Если бы Он был видимым, то Его бы не было; всякая
видимость сотворена, ибо она проявлена; но невидимый есть всегда, не
нуждаясь в проявлении. Он есть всегда, и Он делает все вещи явными.
Невидимый, потому что вечный, Он, не показываясь Сам, приводит к появлению
всего. Несотворенный, Он проявляет все вещи в видимости; видимость же
присуща только вещам сотворенным, она есть не что иное, как рождение. Он