"Григорий Богослов. Слово 30: О богословии четвертое, о Боге Сыне второе " - читать интересную книгу автора

мысль, что Отец больше Сына, рассматриваемого по человечеству, хотя
справедлива, однако же маловажна. Ибо что удивительного, если Бог больше
человека?
Таков наш ответ да будет тем, которые много кричат о слове больше, о
слове же Бог скажем: Отец называется Богом не Слова, но видимого (ибо как
быть Богом Того, Кто в собственном смысле Бог?), равно как и Отцом не
видимого, но Слова. Ибо во Христе два естества; а потому в отношении к обоим
естествам имена Бог и Отец употребляются частью собственно, частью же не
собственно, и противоположно тому, как говорится это о нас; потому что Бог
есть наш Бог собственно, но Отец наш - не собственно. И это-то само, то есть
сочетание имен, и притом имен, из которых одни другими заменяются по причине
соединения естеств, вводит в заблуждение еретиков. А доказательством такой
замены служит то, что когда естества различаются в понятиях, тогда
разделяются и имена. Послушай, как говорит Павел: да Бог Господа нашего
Иисуса Христа, Отец славы (Еф. 1:17). Бог Христа, а славы Отец, хотя то и
другое одно, но не по естеству, а по совокупности их. Что может быть яснее
этого?
В-пятых, считай выражения, по которым Сын приемлет жизнь или суд (Ин.
5:26,27), или наследие народов (Пс. 2:8), или власть над всякой плотью, или
славу, или учеников (Ин. 17:2,6,22), или тому подобное. И это относится к
человечеству. А если припишешь и Богу, не будет несообразности, потому что
припишешь не как приобретенное, но как от начала принадлежавшее, и притом по
естеству, а не по благодати.
В-шестых, положи выражение: Сын ничего не может творить Сам от Себя,
если не увидит Отца творящего (Ин. 4:19). В рассуждении должно заметить, что
слова "может" и "не может" не в одном смысле употребляются, но многозначны.
Иное называется невозможным по недостатку сил в известное время и на
известное действие; например, ребенок не может бороться, щенок - видеть или
драться с таким-то, но со временем будет, может быть, и бороться, и видеть,
и драться с таким-то, хотя с другим драться и тогда останется для него
невозможным. Иное бывает невозможным в большей части случаев, например, не
может укрыться город, стоящий наверху горы (Мф. 5:14). Но в ином случае мог
бы он и укрыться, если бы загорожен был большею горой. Иное невозможно по
несообразности, например, могут ли поститься сыны чертога брачного, пока в
доме жених (Мф. 9:15, Мк. 2:19), или телесно видимый Жених (ибо в Его
присутствие время не злостраданий, но веселья), или умосозерцаемое Слово
(ибо должны ли телесно поститься очищенным Словом?). Иное невозможно по
недостатку воли, например, не мог там сотворить знамений из-за неверия
приемлющих (Мк. 11:5,6). Поскольку при исцелениях нужны и вера врачуемых и
сила врачующего, то по недостатку одного делалось невозможным и другое. Но
не знаю, не причислить ли и это к невозможному по несообразности? Ибо
несообразно было бы исцелить поврежденных неверием. Невозможность по
недостатку воли выражается также в словах: не может мир ненавидеть вас (Ин.
7:7) и: как вы можете говорить добро, будучи злы (Мф. 12:34)? Ибо почему
было бы невозможно то или другое, если не потому, что нет на это воли? А
иногда называется невозможным и то, что, хотя невозможно по природе, однако
же могло бы стать возможным по воле Божией, например, невозможно тому же
человеку родиться в другой раз (Ин. 3:4), и невозможна игла, принимающая в
себя верблюда (Мф. 19:24). Ибо что препятствовало бы и этому быть, если бы
стало то угодно Богу? Но вне всех этих невозможностей совершенно невозможное