"Григорий Богослов. Слово 29: О богословии третье, о Боге Сыне первое " - читать интересную книгу автора

то и Сын будет нерожден". - Это справедливо, если нерожденность есть
сущность Божия. Тогда Сын будет новое смешение - рожденно-нерожденное. Но
ежели эта разность не в самой сущности, то почему ты выдаешь свое
умозаключение за твердое? Ужели и ты отец своему отцу, чтоб тебе, будучи
тождественным с ним по сущности, ни в чем не отставать от своего отца? Не
очевидно ли лучше искать нам, что такое сущность Божия (если только найдем),
оставляя непереходящими личные свойства? Еще и так можешь удостовериться,
что нерожденность и Бог нетождественны. Если бы они были тождественны, то
следовало бы, поскольку Бог есть Бог некоторых, и нерожденности быть
нерожденностью некоторых, или, поскольку нерожденность не есть нерожденность
некоторых, и Богу не быть Богом некоторых; потому что о совершенно
тождественном и говорится подобно. Но нерожденность не есть нерожденность
некоторых. Ибо чья она? А Бог есть Бог некоторых; потому что Он Бог всех.
Следовательно, как же Богу и нерожденности быть тождественными? И еще:
поскольку нерожденность и рожденность противоположны между собой, как
обладание и лишение, то необходимо будет ввести и противоположные между
собой сущности; а этого никто не допускает. Или еще поскольку обладание
первоначальнее лишения, а лишением уничтожается обладание; то сущность Сына,
вследствие твоих предположений, не только первоначальнее сущности Отца, но
даже уничтожается ею.
Какой же есть еще у них неотразимый довод, к которому, может быть,
прибегнут они в заключение всего? "Если Бог не перестал рождать, то рождение
несовершенно. И когда Он перестанет? А если перестал; то, без сомнения, и
начал". - Опять плотские говорят плотское. А я, как не говорю - вечно или не
вечно рождается Сын, пока не вникну тщательнее в сказанное: прежде всех
холмов рождает Меня (Притч. 8:25), так не вижу необходимого следствия в
доказательстве. Ибо если имеющее прекратиться, по словам их, началось, то не
имеющее прекратиться, без сомнения, не начиналось. А потому, что скажут о
душе или об ангельской природе? Если они начались, то и прекратятся. А если
не прекратятся, то, как видно из их положения, и не начинались. Но они и
начались и не прекратятся. Следовательно, несправедливо их положение, что
имеющее прекратиться началось.
Наше учение таково: как для коня, вола, человека и для каждой вещи
одного рода одно есть понятие, и что подходит под это понятие, о том оно
сказуется в собственном смысле, а что не подходит, о том или не сказуется,
или сказуется несобственно, так одна есть Божия сущность, одно Божие
естество, одно Божие именование (хотя имена и различаются вследствие
различных некоторых умопредставлений), и что в собственном смысле именуется
Богом, то действительно есть Бог; а равно, что по естеству есть Бог, то
истинно именуется Богом; если только истина состоит у нас не в именах, а в
вещах. Но они, как бы опасаясь, чтоб не все уже подвигнуть против истины,
когда бывают к тому принуждены разумом и свидетельствами, исповедуют Сына
Богом, но Богом по соименности, то есть по участию в одном наименовании.
Когда же возражаем им: а что? ужели Сын не в собственном смысле Бог,
подобно тому, как животное на картине не собственно животное? И как Он Бог,
если не в собственном смысле Бог? - тогда они отвечают: что ж препятствует,
чтоб одни и те же были и соименны, и именовались каждый в собственном
смысле? При этом представляют в пример пса, живущего на суше, и пса
морского, которые соименны, и именуются каждый псом в собственном смысле.
Правда, что между соименными составляет некоторый род как подобное этому,