"Светлана Богина, Татьяна Кириченко. Революционер-народник Порфирий Иванович Войноральский " - читать интересную книгу автора

а присоединиться к молодежи, готовящейся к походу в народ. Фроленко снабдил
Войноральского адресами "чайковцев". В январе 1874 г., направляясь в
Петербург, Войноральский заехал в Москву. Здесь и стало известно о том, что
сенат не утвердил его в должности мирового судьи. Повидавшись со своими
московскими друзьями, Войноралъский стал задумываться, не отложить ли и ему
свои учебные планы. Фроленко, провожая Войноральского, делился впечатлениями
о своей поездке в Петербург:
- Ты знаешь, я положительно очумел и закружился, перебегая с одного
собрания на другое... Это не были какие-нибудь маленькие тайные собрания.
Напротив - переполненные большие аудитории, залы, набитые битком
спорщиками, перебивающими друг друга. И все это средь бела дня. Собирались
деньги. Одни говорили: "На хождение в народ". Другие - "Бедным студентам".
-- "Это зачем? Незачем учиться, кончать курсы. Пусть бросает все и идет в
народ!" Каждый спешил высказать свое мнение и убедить другого. Однако было
ясно, что сторонники "хождения в народ" берут верх. Разнообразные мнения
сливались в одно общее - "Весной надо двинуться в деревню и, нарядившись в
простой костюм, изобразив рабочего, попробовать, попытать почву, посмотреть,
что представляет из себя мужик, как он отзовется на призыв, захочет ли
восставать, возможна ли с ним революция.
- А "чайковцы"? Какие у них планы? - интересовался Войноральский.
- Решено идти в народ, но обязательно надев армяк, сарафан, простые
сапоги, даже лапти! А после летнего опыта осенью всем собраться, устроить
нечто вроде съезда и тогда уже окончательно решить все вопросы относительно
революции, выработать общую определенную программу действий.
Раздумья, встречи с петербургскими друзьями убедили Войноральского
направить свои силы в ближайшее время не на продолжение образования, а на
организацию похода в народ. Чтобы не расстраивать мать, он решил не говорить
ей о своих планах. Пусть думает, что он учится в Петербурге.
Сам же он вместе с женой к весне 1874 г. собрался в Москву. Здесь он
решает на свои средства организовать столярную и сапожную мастерские для
подготовки московской молодежи к походу в деревню, а также открыть
подпольную типографию. Войноральский планирует печатать в ней нелегальную
литературу для народа и бланки паспортов для пропагандистов.
В 1873 г. он встретился с Мышкиным и узнал о его планах устройства
легальной типографии. Войноральский обещает помочь в подборе людей, знающих
наборное дело. Он пишет письмо в Архангельск Ефрузине Супинской и приглашает
ее с подругами работать в этой типографии и Москве. Девушек не нужно было
особенно агитировать. Они хотели отдать свои силы служению народу. Туда, в
столицы... в Москву, в Петербург, где кипит работа, где столько передовых
людей!
С начала марта 1874 г. Войноральский с женой приехал в Москву. Супруги
сняли дом в шесть комнат и поселились здесь вместе с архангельскими
девушками. Образовалась своего рода коммуна. Дом стал местом встреч (со
студентами Петровской академии). Разговоры шли о том, что студентам
Земледельческой академии удобно вести в народе пропаганду
сельскохозяйственных знаний, а параллельно беседовать о причинах его тяжелой
жизни. Войноральский, кроме того, снабжал студентов академии и университета
нелегальными произведениями.
Член Большого общества пропаганды А. О. Лукашевич вспоминал
впоследствии: "Одной из центральных фигур был воистину тогда в Москве