"Леонид Богданов. Телеграмма из Москвы (Сатирическая повесть по советской действительности) " - читать интересную книгу автора

коммунистических солдат каждому убить хотя бы по десять американцев. За
усилия в деле защиты мира советское правительство наградило ее Сталинской
премией, а писатель Эренбург в одной из речей назвал ее "совестью
человечества." Вот, пожалуй, и все, что можно сказать о прогрессивной
деятельнице Жанин Шампунь.
Японский профессор Кураки был человеком совершенно иного сорта. Он
никого в своей жизни не обокрал и не занимался ничем, с точки зрения
уголовного кодекса, предосудительным. Он был просто человеком редкого
склада. Обыкновенно ребенок, появившись на свет, вначале громко кричит и
возмущается, потом он начинает подрастать, улыбаться, пускать пузыри,
радоваться лицу матери, склонившемуся над коляской, и так далее. Всего этого
не произошло с Кураки. Он как скривился, взглянув первый раз на свет Божий,
так и не переставал кривиться до седых волос. Ничто ему в мире не нравилось.
Он всем возмущался, все ругал и с годами достиг в этом искусстве большого
мастерства.
В 46 году он стоял на одной из людных улиц Токио и возмущался тем, как
люди переходят дорогу. Он так громко кричал, что не услышал автомобильного
гудка и сам подлез под американский военный джип. Удар получился несильный.
Кураки даже устоял на ногах. Но с тех пор при слове "американец" на него
нападало неудержимое бешенство. Поэтому его пригласили в Международный
Комитет Защиты Мира, где он ругал на чем свет стоит всех американцев.
О Кришна Диване можно сказать следующее: он родился в семье очень
богатого индийского землевладельца, получил воспитание в Оксфордском
университете, нахватался много громких фраз, по складу ума был глуп, как
обстриженный баран, и очень любил политику. А политика в его представлении
слагалась из компромиссов, но не для всех. Например, он всегда говорил, что
Формоза - китайская территория и ее надо отдать китайцам. Когда его
спрашивали: "А Чанг Кай-ши - не китаец?" Он пожимал плечами: "Нельзя
дразнить Мао Цзе-дуна." "А Чанг Кай-ши можно дразнить?" - спрашивали его, и
он опять пожимал плечами: "Надо делать компромиссы!".
Кришна Диван страшно не любил белых, к которым он причислял всех южных
корейцев и китайских националистов, и он очень болел за дело народов Азии, к
которым он причислял народы СССР и страны советских сателлитов (в Восточной
Германии жили азиаты, в Западной - европейцы). Благодаря особому складу ума
Кришна Дивана, советское правительство устраивало ему при каждом посещении
СССР торжественные встречи с музыкой и прочими почестями, о которых не мог и
мечтать ни один из иностранных коммунистов, посещающих СССР.
- Он для нас выгоднее всех коммунистов, - говорили советские вожди, а
растроганный радушием Диван, уезжая из СССР, каждый раз говорил:
- Я оставляю здесь свое сердце!
- А где он оставляет свою голову? - улыбаясь, сказал однажды один из
вождей, но этого, конечно, Дивану не перевели.
Мистер Чизмэн был не похож на трех остальных иностранцев. До 41 года он
представлял себе коммунистов и, стало быть, всех русских, некими антиподами
с красной звездой на лбу и ножем в зубах. В 41 году его представление
переменилось, и у антиподов выросли ангельские крылья. В 45 году у ангелов
начали появляться рога.
В 50 году Чизмэн приехал корреспондентом одной американской газеты в
Москву и к удивлению своему увидел, что живут там люди, как люди. Одень
москвича в американский костюм, посади в "Форд" или "Шевролет" и не отличишь