"Евгений Федорович Богданов. Когда отцветают травы (Рассказы)" - читать интересную книгу автора

заворочался и ударил его ногой. Василий отдернул руку, и в этот миг в
купе проскользнула девушка в коричневом платье. Она села рядом с
Настасьей.
Василий потер пальцем висок и, спохватившись, побежал за вторым
стаканом чаю.
Люся, очень похожая на Настасью в юности, тоже приняла чай, тоже
поблагодарила и, разговаривая с матерью, стала размачивать в стакане
домашнее печенье. Василий почувствовал легкое головокружение и
беспомощно опустился на соседнее сиденье. Он не сводил глаз с дочери,
а та, не обращая на проводника ни малейшего внимания, говорила
Настасье, что скоро им выходить и, наверное, их встретит какая-то
Ираида Васильевна.
Василий несколько успокоился. Сердце стало биться ровнее. Он тихо
позвал:
- Люся!
Девушка быстро обернулась.
- Вы разве знаете меня?
- Знаю, - сказал он, чувствуя, как к горлу подкатывается комок, -
как не знать! Он хотел сказать, что она его дочь, но Настасья бросила
строгий запрещающий взгляд, и он ничего не сказал, подумав, что теперь
ничего изменить не может.
- Наверное, интересно работать проводником? - приветливо спросила
Люся, глядя на него ясными Настасьиными глазами. - Всё время разные
люди, новые знакомства, новые места - станции, города... Вы часто
бываете в Москве?
"Боже мой, какая у меня дочь! Какая дочь!" - с горечью подумал
он. Голос его стал глухим и, как ему показалось, чужим:
- Не знаю, как вам и сказать... не особо интересно. Хлопотливо. А
в Москве бываю...
Он хотел предложить Люсе поехать с ним до Москвы, хотел пообещать
купить там хорошие подарки, показать столицу, но понимая, что это
неосуществимо, промолчал, и только смотрел, смотрел...
Они кончили пить чай. Настасья деловито положила на поднос
мелочь. Василий покраснел и ссыпал монеты на столик.
Когда он ушел, Люся спросила:
- Мама, разве этот проводник тебе знаком? Он всё время смотрел на
меня, будто что-то потерял. Странный какой то.
Мать ничего не ответила
Узнав, что Настасья выходит через две остановки, Василий
засуетился. Он решил сделать дочери подарок и стал рыться в своих
пожитках. Ничего не находя, он совершенно расстроился. Под руку
попадались то нестираное полотенце, то сверток с колбасой, то
бритвенный прибор - всё не то, что было нужно. Он сел и стал
соображать. Но тут поезд подошел к станции, и Василий побежал
встречать пассажиров, а когда вернулся, то вспомнил, что на верхней
полке, среди кип постельного белья у него припрятан пуховый платок,
купленный в Москве для знакомых. Он очень обрадовался и понес платок
дочери.
Люся дремала, прислонившись к переборке. Он осторожно положил
сверток рядом с нею, но его перехватила Настасья.