"Жан Бодрийяр "Прозрачность зла" [V]" - читать интересную книгу автора

символическим представителем которых выступает Энди Вархоль. Как и
Майкл Джексон, Энди Вархоль - одинокий мутант, предшественник
великолепного универсального смешения искусств, формирования новой
эстетики, вбирающей в себя все существующие виды эстетики. Как и Джексон,
он - совершенно искусственный персонаж, столь же невинный и чистый
гермафродит нового поколения, вариант мистического протеза и искусственной
машины, которая своим совершенством освобождает нас одновременно и от
пола, и от эстетики. Когда Энди говорит: "Все произведения прекрасны, мне
нет надобности выбирать, ибо все современные произведения стоят друг
друга"; когда он говорит:
"Искусство повсюду, и тем самым оно больше не существует; весь мир
гениален, мир такой, какой он есть, гениален даже в своей простоте" -
никто не может в это поверить. Но он тем самым представляет конфигурацию
современной эстетики, которая являет собой радикальный агностицизм.
Все мы агностики или трансвеститы от искусства или секса. У нас нет
больше ни эстетических, ни сексуальных убеждений. Мы исповедуем все
убеждения без исключения.
Миф о сексуальной свободе остается живым в многочисленных формах в
реальном мире, а в воображении доминирует именно транссексуальный миф с
присущими ему двуполыми и гермафродитическими вариантами. После оргии
наступает время маскарада, после желания появляется все то, что
уподобляется эротическому, хаос и транссексуальный беспредел (кич) во всей
своей
славе. Постмодернистская порнография, если можно так выразиться, где
сексуальность теряется в театральных излишествах своей двусмысленности.
Вещи очень изменились с тех пор, как секс и политика составляли часть
одного и того же разрушительного плана: если Чичиолина может быть сегодня
избрана депутатом итальянского парламента, то именно потому, что
транссексуальность и трансполитика объединяются в одном и том же ироничном
безразличии. Такой результат - немыслимый всего несколько лет назад -
свидетельствует о том, что не только сексуальная, но и политическая
культура перешла на сторону маскарада.
Эта стратегия изгнания телесного посредством символов секса, изгнание
желания посредством его преувеличенных демонстраций является более
эффективной, чем стратегия доброго старого подавления путем запрета.
Однако в отличие от стратегии запрета стратегию изгнания испытывают на
себе все без исключения; становится непонятным, кто же в конце концов от
нее выигрывает. Образ жизни трансвестита стал самой основой наших
действий, даже тех, что направлены на поиск подлинности и различий. У нас
нет больше времени искать свою тождественность ни в архивах, ни в памяти,
ни в каких-либо планах или в будущем. Нам нужна мгновенная память, быстрое
ветвление, нечто вроде рекламной тождественности, которая может
подтвердиться в любой момент. Таким образом, сегодня мы стре-
мимся не столько к здоровью, которое представляет собой состояние
органического равновесия, сколько к эфемерному, гигиеническому, рекламному
ореолу тела, что есть совершенство гораздо большее, нежели просто
идеальное состояние. Что же касается моды и внешнего вида, мы жаждем
отнюдь не красоты или обольстительности, мы жаждем обличья.
Каждый ищет свое обличье. Так как более невозможно постичь смысл
собственного существования, остается лишь выставлять напоказ свою