"Карен Бликсен. Пир Бабетты " - читать интересную книгу автора

не поняли, что уже рассвело, и продолжали спать, когда время давно уже
перевалило за полдень.

12

Великий художник

Мартина и Филиппа заперли двери и тут вдруг вспомнили о Бабетте. Волна
нежности и сострадания захлестнула их, ведь только одна Бабетта не вкусила
своей доли блаженства этого вечера.
Поэтому они пошли в кухню, и Мартина сказала Бабетте:
- Это и вправду был очень хороший обед, Бабетта.
И сердца сестер вдруг исполнились благодарностью. Им пришло в голову,
что за весь вечер ни один из гостей не сказал ни слова о еде. Да и сами они,
как теперь ни старались, не могли даже вспомнить ни одного из поданных блюд.
Мартина подумала о черепахе. Черепахи в этот вечер никто не видел, и
теперь она вспоминалась Мартине как что-то смутное и далекое - вообще,
наверно, это было просто наваждение.
Бабетта сидела на деревянной колоде в окружении такого множества
разнообразных грязных кастрюль и сковородок, какого сестрам никогда прежде
видеть не приходилось. Она была такой же бледной и измученной, как в ту
ночь, когда, придя к дому пробста, на пороге лишилась чувств.
Она даже не взглянула на своих хозяек. Ее темные глаза смотрели куда-то
вдаль.
После долгого молчания она наконец перевела взгляд на сестер.
- Я была когда-то шеф-поваром в "Cafe Anglais", - сказала она.
- Всем и вправду понравилось, это был очень хороший обед, - повторила
Мартина.
И поскольку Бабетта не отвечала, Мартина добавила:
- Мы все будем вспоминать этот вечер, когда ты вернешься в Париж,
Бабетта.
Казалось, упоминание о Париже вывело Бабетту из оцепенения.
- Я не вернусь в Париж, - проговорила она.
- Ты не вернешься в Париж? - воскликнула Мартина.
- Нет, - ответила Бабетта. - Что мне там делать? Там никого из них не
осталось. Я потеряла их всех, сударыни.
Обе сестры тотчас подумали о г-не Эрсане и его сыне.
- Бедняжка Бабетта! - сказали они.
- Да, их никого больше нет, - повторила Бабетта. - Ни герцога де Морни,
ни герцога де Деказа, ни князя Нарышкина, ни генерала Галифе, ни Орельена
Шоля, ни Поля Дарю, ни княгини Полины![16] Их никого больше нет.
Незнакомые имена и титулы людей, которых потеряла Бабетта, несколько
смутили сестер, но в словах Бабетты звучала такая трагическая нота, что их
сострадательные души восприняли эти потери как свои собственные и глаза их
наполнились слезами.
После долгого молчания Бабетта вдруг едва заметно улыбнулась.
- Да и как бы я поехала в Париж, сударыни? У меня нет денег.
- Нет денег? - в один голос воскликнули сестры.
- Нет, - подтвердила Бабетта.
- Но ведь... десять тысяч франков? - испуганно выдохнула Мартина.