"Карен Бликсен. Прощай, Африка!" - читать интересную книгу автора

внезапно решала вернуться в свой дом, когда начинались проливные дожди. Но
стоило мне добраться до нашей железнодорожной станции Кикуйю, откуда до
фермы было десять миль, там уже ожидал меня один из слуг, держа в поводу
мула. Если же я спрашивала, как они догадались, что я приеду, они мялись,
отводили глаза, словно я их испугала или смутила, им было неловко -
представьте себе, что глухой требует, чтобы вы ему объяснили, что такое
симфония.
Когда туземцы привыкли к нам и уже не ждали от нас резких движений и
громких криков, они начинали говорить с нами куда откровеннее, чем говорят
между собой европейцы. На туземцев никогда нельзя было положиться, но в их
искренности и откровенности было своеобразное величие. Доброе имя - у нас
это называется престиж - в местных обычаях играло серьезную роль. УЖ если
они раз и навсегда, все вместе, составили о вас определенное мнение,
оспаривать его никто и никогда не решится.
Порой жизнь на ферме становилась очень одинокой, и по вечерам) когда
все умолкало, время начинало течь медленно, минута за минутой, словно
уносило по капле жизнь, а рядом не было ни одного белого человека) не с кем
душу отвести. Но я всегда чувствовала, что около меня идет молчаливая,
скрытая жизнь моих туземцев, течет в какойто иной) параллельной плоскости. И
эхо доносило отзвуки с одной плоскости на другую.
Туземцы были воплощением Африки, по плоти) по крови. Высокий, давно
потухший вулкан Лонгонот, вздымавшийся над рифтовой долиной, раскидистые
деревья мимозы вдоль реки, стада слонов и жираф - все это была подлинная
Африка, и человеческие племена по праву равных обитали в ней - крошечные
фигурки на фоне грандиозного ландшафта. Все они воспринимались, как
различные способы выражения одной идеи, как вариации на одну тему. Это было
не единое создание из различных атомов, а разнообразные создания из подобных
друг другу атомов, как, например, дубовый лист, желудь и любая поделка из
дуба. Мы же, обутые в сапоги, вечно куда-то спешим, часто нарушая единство с
природой. А туземцы с ней заодно, и когда эти стройные, темнокожие и
темноглазые люди отправляются в путь - всегда гуськом, один за другим, так
что даже большая оживленная дорога здесь остается узкой тропкой в один след,
- или работают на ферме, пасут свой скот, затевают танцы или о чемнибудь
рассказывают вам, то это сама Африка путешествует, танцует или гостеприимно
встречает нас. В нагорьях вам на память приходят слова поэта:
Всегда благородны В моих глазах африканцы, А пришельцы ничтожны.
Жизнь в колонии непрестанно меняется, и с тех пор как я там поселилась,
она сильно изменилась. То, что я описываю с предельной доступной мне
точностью - моя жизнь на ферме и встречи с жителями долин и лесов - может
быть, все же представит некий исторический интерес.


Глава вторая Маленький африканец


Каманте был мальчик из племени кикуйю, сын одного из скваттеров. Я
хорошо знала всех ребят этого скваттера - и
он, и его жена работали у меня на ферме, а дети пасли своих коз на
лужайке около моего дома, надеясь, что вдруг случится что-нибудь интересное.
Но маленький Каманте, вероятно, прожил на ферме несколько лет, прежде чем я