"Джеймс Блейлок. Бумажный грааль " - читать интересную книгу автора

сновидческой архитектуры - дом Грэхема и старая каменная мельница неуловимо
сливались.
Слишком поздно заметив почтовый ящик на столбе и заросшую сорняками
гравиевую дорогу, он проскочил мимо. И тут же шоссе ушло круто влево и
вверх, не позволяя развернуться. Почему-то его вовсе не беспокоило, что он
пропустил поворот. Напротив, он испытал почти облегчение и сообразил, что
при мысли о доме на него накатывают неопределенные дурные предчувствия -
точно в удушливый и затихший полдень перед грозой.
Тем не менее он притормозил и съехал с трассы на Альбион-ридж-роуд, где
остановился возле магазинчика с парой старых ржавых бензонасосов перед
витриной. Далеко под хребтом река Альбион, петляя, терялась в холмах.
Северное побережье, похоже, переживало затяжную засуху, и река превратилась
в илистый ручей. На берегу располагался кемпинг - почти пустой. Через него
вела проселочная дорога, нырявшая затем под мост и выходившая на пустынный
пляж, занесенный плавнем и бурыми водорослями. Как будто самое место
собирать морские ракушки, особенно в это время года, когда первые большие
северные валы, протралив океанское дно, выбрасывают на каменистые пляжи
раковины и всевозможный давно затонувший хлам.
Он подумал, не остаться ли ему в кемпинге на ночь. Может, уже слишком
поздно ехать к Грэхему сегодня? Старик явно подозрительно отнесется к
незнакомцу в грузовичке с трейлером, который вынырнет из тумана под вечер.
Лучше ему позвонить и договориться о встрече - скажем, на завтра после
полудни. Говард был весь соленый от пота, запыленный, от одежды пахло
наживкой для рыб. Завтра утром он найдет в Мендосино
прачечную-самообслуживание, а потом вернется на десять миль к дому Грэхема.
План показался ему отличным, весьма разумным, вот только он знал, что просто
пытается от чего-то отвертеться - ему пришло в голову, что северное
побережье, как магнит с двумя полюсами, в равной мере притягивает и
отталкивает его.
Бензозаправка на самом деле оказалась деревенской лавочкой, обшитой
снаружи неструганными досками мамонтового дерева, с парой грубо вытесанных
узловатых скульптур перед входом, потускневших от дождя и ветра. Старые
макраме и занавески из колечек с бусами закрывали окна с пыльными стеклами,
затянутыми паутиной, в которой висели дохлые мухи. Бросовые продукты на
полках только разочаровывали: шоколадные коврижки и липкие с виду батончики
мюслей в пластиковой обертке, все подслащено фруктовым соком вместо сахара.
Гарантированная органика, изготовленная местным предприятием под названием
"Ферма солнечной ягоды". И действительно: по виду - самая что ни на есть
органика, особенно коврижка, которая слишком уж походила на детский пирожок
из ила.
И ни одного батончика "Твинки"! Поэтому он взял с полки пачку жвачки и
шоколадное пирожное, которые положил на прилавок. Бензин стоил почти полтора
доллара за галлон, а его старый "шеви шайенне" жрал горючее в три железных
горла. Продавец стоял на улице возле грузовика и разговаривал с пожилым
мужчиной, который держал в руках ящик с инструментами. Вот он поставил его
на землю и развел руками: наверное, рассказывал рыбацкую байку. Никто тут
никуда не спешил, и Говарда это вполне устраивало. Казалось, впервые за
много месяцев - а может, и лет - он был именно там, где хотел, и его пьянили
погода, одиночество и шум моря.
Он заметил проволочную стойку с открытками и переводными картинками и,