"Джайлс Блант. Сорок имен скорби " - читать интересную книгу автора

контрабандисты, папочка.
- Ты говорила, в последний раз тебя остановили. И ты чуть не опоздала
на пересадку.
- Редкий случай. Такой таможенник попался. Старый служака, зануда,
очень хотел меня помучить.
Кардинал мог это себе представить. Иногда ему казалось, что Келли
становится молодой женщиной того типа, который его всегда раздражал: слишком
умная, слишком образованная, слишком, черт возьми, самоуверенная.
- Не понимаю, почему не сделали прямых рейсов из Торонто в Нью-Хейвен.
- Это не такой уж центр мира, детка.
- Зато там один из лучших колледжей в мире.
И стоил он бешеных денег. Когда Келли получила бакалавра
изобразительных искусств в Йорке, ее преподаватель живописи убеждал девушку
поступать в йельскую магистратуру. Келли и не мечтала о том, что ее туда
примут, даже когда собрала образцы своих работ и отправила в Нью-Хейвен.
Кардинал стал было ее отговаривать, но скоро сдался. "Это же настоящий
художественный колледж, папа. Туда приезжают самые знаменитые художники.
Если не хочешь поступить в Йель - значит, учись на бухгалтера". Кардинал
размышлял, правда это или нет. В его представлении Йель ассоциировался с
праздными снобами в теннисной форме, с Джорджем Бушем. Но живопись?
Он поспрашивал знакомых. И те, кто должен быть в курсе, убедили его,
что дочь, в общем, права. Если человек хочет засветиться в художественном
мире планеты (что на самом деле означает - в художественном мире США),
отличный способ для этого - получить магистра искусств в Йеле.
- Ну правда, пап, ехал бы ты домой, а? Тебе незачем тут торчать.
- Ничего. Я сам хочу здесь побыть.
Парень, который помог Келли с багажом, теперь сел напротив. Если
Кардинал уйдет, юнец мигом подсядет к его дочери. Я - гнусный собственник,
обвинил он себя. Вечно волнуюсь по пустякам из-за близких мне женщин. Так же
он вел себя и с женой, с Кэтрин.
- Хорошо, что ты приехала домой, Келли. Тем более в середине семестра.
Думаю, мама очень это оценила.
- Да ну? Не знаю. Ей, по-моему, в эти дни было как-то все равно.
- Зато я знаю.
- Бедная мама. И ты тоже бедный. Не пойму, как вы это выносите. Меня-то
почти все время не бывает, а вам приходится с этим жить.
- Так оно и бывает. То горе, то радость. То здоров, то болен. Сама
понимаешь.
- Сейчас масса народу не мирится с такими вещами. Тебе это как-то
удается. Но мама меня иногда просто пугает. Тебе, наверное, жутко тяжело.
- Ей куда тяжелее, Келли.
Они еще посидели молча. Парень напротив вынул роман Стивена Кинга;
Кардинал притворился, что читает "Стар"; Келли рассеянно смотрела в окно на
пустую площадку перед ангаром, над которой в свете аэродромных огней
крутились снежные вихри. У Кардинала уже зародилась надежда, что рейс
отменят и дочери придется побыть дома еще день-другой. Но Келли утратила
всякую привязанность к Алгонкин-Бей. "Как вы можете жить в этой дыре, в этом
затхлом болоте?" - не раз спрашивала она его. В ее возрасте Кардинал ощущал
то же самое, но десять лет службы в полиции Торонто убедили его, что у
затхлой дыры, где он вырос, есть свои преимущества.