"Дженнифер Блейк. Обнимай и властвуй " - читать интересную книгу автора

все услышали звуки фанфар. Испанский офицер, стоявший у входа, расправил
плечи и громко объявил: "Волею его августейшего Католического Величества
короля Карлоса III Испанского, генерал-губернатор дон Алехандро О'Райли! "
Едва он произнес эти слова, как в зале появились два офицера в алых
испанских мундирах, с серебряными жезлами в руках. Позади них выступали
вооруженные солдаты почетного караула, построившиеся в две шеренги. Офицеры
замерли по стойке "смирно", и в зал вошел еще один человек. Увидев, как он
выступил вперед, музыканты заиграли испанский гимн.
Высокий, с военной выправкой, О'Райли был облачен в белый атласный
мундир строгого покроя, расшитый широкими золотыми галунами. Его грудь,
украшенную блестящими орденами, наискось пересекала красная лента - знак
занимаемой им высокой должности. Лицо выражало твердость, нос казался очень
длинным, а губы - плотно сжатыми. Впрочем, люди, стоявшие поблизости,
обратили внимание, что взгляд его голубых глаз был не таким уж холодным.
О'Райли заметно прихрамывал и поэтому не мог ходить слишком быстро.
Едва он опустился в кресло, как офицеры с жезлами неподвижно замерли по
обеим сторонам от генерал-губернатора, а почетный караул выстроился позади.
Сразу после этого в зал устремился целый поток офицеров в алых мундирах,
собиравшихся в одной стороне, в то время как французы оставались в другой.
Гимн смолк, и в зале воцарилась тишина. Слышался лишь шорох одежды,
люди поворачивались друг к другу, однако никто не смел нарушить молчания.
Хозяйка дома застыла, сцепив пальцы рук, пытаясь поймать взгляд мужа.
Наконец О'Райли что-то тихо приказал одному из своих людей, а тот
быстро передал это музыкантам. Кивнув в знак согласия, они дружно заиграли
гимн Франции.
Напряженность в зале сразу исчезла, люди заулыбались, послышались
облегченные вздохи и непринужденный рокот. Они стали свидетелями
благородного жеста. Этот О'Райли, наверное, был обходительным человеком.
Среди офицеров в зале Фелиситэ узнала полковника Моргана Мак-Кормака.
Его трудно было не заметить, потому что он превосходил ростом даже своего
генерала. С холодным выражением лица он стоял, прислонившись к стене
широкими плечами, внешне расслабившись и в то же время сохраняя внимание.
Пристальный взгляд зеленых глаз неторопливо скользил по толпе. Фелиситэ
посмотрела в сторону и заметила Валькура, наблюдавшего за О'Райли скривив
губы. Потом она вновь быстро подняла глаза на полковника. Теперь он смотрел
прямо на нее, как будто пронзая взглядом ее напудренную прическу и стараясь
увидеть золотистые волосы, чтобы окончательно убедиться в том, что он не
ошибся. Темно-карие и светлозеленые глаза наконец встретились. Фелиситэ
первой отвела взгляд, ее щеки густо покраснели под слоем румян.
Французский гимн смолк. О'Райли, подав знак распорядителю, чтобы тот
начинал танцы, извинился:
- Я прошу прощения за то, что сам не могу открыть праздник, - сказал
он, не напрягая голоса, который тем не менее услышали все, кто находился в
зале, и указал на хромую ногу, - из-за моего увечья мне приходится
оставаться на месте как неприятное напоминание. Поэтому я бы предпочел
немного опоздать, чтобы затеряться в толпе. Прошу вас, поменьше церемоний,
веселитесь в свое удовольствие.
Фелиситэ показалось, что О'Райли, закончив говорить, многозначительно
посмотрел на своих офицеров. Шеренга алых мундиров зашевелилась, и офицеры
один за другим начали пересекать зал, разделявший две группы людей. При этом