"Дженнифер Блейк. Испанская серенада " - читать интересную книгу автора

денег была уплачена за гардероб Пилар, и мужчины притворялись, что не
понимают, почему она не выказывает благодарности.
Из Кадиса в Луизиану в ближайший месяц не собиралось плыть ни одно
судно. Однако корабль под названием "Селестина" отправлялся к берегам
Мексики. Он должен был сделать по пути остановку на острове Куба. Если
путешественники сойдут в Гаване, они смогут затем отплыть в Луизиану на
борту каботажного торгового судна, курсирующего между островом и Новым
Орлеаном или Мобилем. Так они быстрее достигнут места назначения, чем если
будут ждать следующего рейса в Луизиану. Необходимо было учитывать и то, что
для Рефухио и его спутников было небезопасно оставаться в Кадисе. В любой
момент их могли опознать и донести властям. Чем скорее они, скрывшись под
чужими именами, покинут Испанию, тем будет лучше.
Чарро достал карету, чтобы они могли доехать до пристани. Если говорить
прямо, он "позаимствовал" ее у хозяина, редко покидавшего дом. В течение
ближайших нескольких часов тот не должен был хватиться пропажи. На дверях
кареты был изображен герб, но его столь хитро залепили грязью, что
определить в точности принадлежность кареты было невозможно. Лакеи и кучер
носили ливреи цвета бургундского вина, украшенные золотом. Никто не заметил,
что лица их были подозрительно красными от пьянства, а в карманах звенело
серебро.
Взоры пяти или шести пассажиров, уже находившихся на борту, равно как и
взгляды большинства команды, а также каждого пьяного матроса и кадисского
портового бездельника были устремлены на выходившего из кареты Рефухио,
который двигался с грацией дикого животного и надменным высокомерием принца.
Он выглядел великолепно в камзоле темно-красного бархата, застегивающемся на
серебряные пуговицы размером с яблоко. На нем были золотисто-желтые штаны,
серые чулки и черные туфли с серебряными пряжками. Слегка припудренные
волосы покрывала шляпа, украшенная винного цвета плюмажем, а трость из
полированной малассы с золотым филигранным набалдашником была длиной почти в
рост среднего человека. Плащ был украшен пелеринами, одна шире другой, так
что и без того широкие плечи Рефухио казались еще шире.
Выказывая полнейшее равнодушие к зрителям, он махнул кучеру и,
повернувшись, помог Пилар выйти из кареты. Пышностью наряда она ему не
уступала, одетая в дорожное серое бархатное платье, подбитое розовым
атласом. Ее широкополая фетровая шляпа в тон платью была подвязана под
подбородком широкой лентой розового тюля. На груди ее матовым блеском
переливались искусственные жемчужины, заставляя кожу светиться. Низкий вырез
платья был отделан розовым кружевом. Все вместе это составляло чарующую
картину. Пилар шла с опущенными глазами, не преминув, однако, метнуть из-под
ресниц испепеляющий взгляд в сторону Рефухио, когда тот рассчитанным жестом,
полным почтения и обожания, предложил ей руку. Она чувствовала, что он
заставляет ее играть ненавистную ей роль, превращая в то, чем она не
является на самом деле. Казалось, он смеется над ней. Или же это была
присущая ему самоирония?
Они взошли по трапу. За ними шла Исабель. Одета она была просто, в
руках несла сундучок, в котором, по-видимому, находились драгоценности ее
госпожи. На самом деле там были жалкие остатки их серебра. За ней вышагивал
Энрике, рафинированный придворный щеголь в голубых штанах и жилете под
светло-серой курткой. В небесно-голубом галстуке сверкал бриллиант, а белые
от пудры волосы были тщательно упрятаны на затылке в шелковый мешочек.