"Вилли Биркемайер. Оазис человечности 7280/1 (Воспоминания немецкого военнопленного) " - читать интересную книгу автора

ног.
Что это - гной, который так ужасно пахнет? Ноги ведь еще не отмирают?
Наверное, нет, иначе не болели бы так сильно...


5. ПЕРЕМЫШЛЬ

Двери вагонов сегодня открыты. Нам разрешают, даже велят выходить. Если
кто пытается сделать это самостоятельно и ему это удается, то чаще всего он
на ногах не удерживается и валится на щебенку. Мы с Ганди буквально сползаем
вниз, повисая на руках, просто ужас. Мне кажется, что боли в ногах я уже не
чувствую. Наверное, есть какая-то грань, за которой организм перестает
воспринимать боль. Но тут же меня охватывает страх: а что, если мои ноги уже
отмирают?
Станция называется теперь Пшемысль. Приказывают построиться, и опять мы
идем, идем, идем; каждый шаг - с трудом. Наконец останавливаемся, нам
разрешают сесть на землю. Охрана нас, можно сказать, оставила, часовых почти
не видно; один или два, остальные ушли. "Сколько времени мы уже сидим
так?" - спрашиваю я Ганди. "Сейчас поедем, - отвечает он. - Первым классом,
как же иначе!"
В самом деле, подъезжают грузовые машины, мы карабкаемся в кузов. И
через час езды мы - в перемышльском лагере военнопленных. Нас встречают
немецкие санитары, ведут в приемный барак. Там помогают тем, кто совсем
обессилел, вымыться под душем, перевязывают раненых. Тяжело раненных, все же
чудом сюда добравшихся, отправляют в лазарет, лагерную больницу. Там, к
сожалению, места находят только для самых тяжелых; Ганди и меня будут лечить
в амбулатории. Даже есть дают здесь с учетом нашего состояния. Порции
маленькие, женщина-врач, объясняет, почему так надо после перенесенного нами
за последние несколько недель. Мы благодарны за заботу, только еще не умеем
это выразить. Только через несколько дней начинаем осознавать этот рай за
колючей проволокой. Еще случается, что пленный умирает, но мы с Ганди
довольно быстро поправляемся, понемногу отходим от перенесенных ужасов. Уже
не говорим только о еде и кухне. Со страстью обсуждаем этапы нашего пути
сюда...
Каждый день приглашают добровольцев в рабочую команду - работа за
территорией лагеря, говорят, только легкая. Мы с Ганди тоже хотим вызваться,
но у нас в печенке сидит еще страх перед поляками, к тому же боимся, что не
справимся - из-за ран. А возвращающиеся вечером после работы рассказывают
такое, что невозможно себе представить. Все только и нахваливают поляков за
помощь и русских часовых, которые этому не препятствуют. Работают небольшими
группами, человек по 15-20, а иной раз и десять.
Несколько дней позади, мы с Ганди смелеем и вот сегодня утром просимся
на работу с первой же командой. Но нам не повезло: желающих идти работать
слишком много, человек двадцать или больше остаются. Что ж, идем назад в
барак. А нас останавливает русский солдат, ведет в свою казарму. И надо же
такое - сначала на кухню, жестами показывает, что надо раньше хорошо
покушать, чтоб потом хорошо работать. Получаем по миске каши, это такое
варево из пшена с молоком, и по здоровенному куску белого хлеба. Зачем мы
ему понадобились? Опять непонятно, что он говорит; видно, пора мне учить
русский...