"Дмитрий Биленкин. Уходящих - прости (Авт.сб. "Лицо в толпе")" - читать интересную книгу автора

- Врешь, - сказал Варлен.
- Показать, машинные записи? - возмутился Кениг. - Я лишь подправил
несколько букв.
- Он не врет, - сказал я. - На крыльях земных бабочек есть изображения
всех знаков алфавита и всех цифр от ноля до девятки. Здесь, видимо, тот же
случай.
- Да, - сказал Кениг. - Именно так. Я не удивлюсь, если где-то в
природе отражен Варлен, глядящий в поляризационный микроскоп.
- А, в этом смысле... - Варлен пошевелил в воздухе пальцами. - Ну, это
мне знакомо. "Письменный гранит", пейзажные камни, скульптурные формы
выветривания; верно, атмосферики могут разговаривать стихами.
Он принялся за десерт.
Покончив с обедом и деструктировав на тарелках грязь, я вышел наружу.
Малютка шмыгнул за мной. Удивительно, но буря стихла. Стылое вечернее небо
полно ярких звезд, их узор походил на видимый с Земли, словно напоминая,
на каком узком пятачке пространства мы топчемся. Вид звездной дали всегда
будил во мне щемящую тоску одиночества. Бездна сверкающих миров, магнитные
огни бесконечности, к которым так жгуче и безнадежно рвется душа, словно
там ей обещан неведомый рай. С усилием я отвел взгляд. Горизонт был
замкнут цепью печальных холмов, вокруг все было пусто и немо. Холод
планеты, казалось, затекал в скафандр. Толкнувшись в бедро, о ногу потерся
Малютка, я в ответ похлопал его по спине. Никто никогда не учил его этой
ласке, он сам все сообразил, возможно, перенял у собак.
Мы вместе двинулись к стройплощадке, издали темноту прожгли приветливые
огни киберов. Возводимое ими сооружение имело фортификационный вид,
поскольку для многих приборов, которые мы там должны были установить,
требовались прорези и амбразуры. Вид у киберов был медлительный, как у
буйволов или кротов, но делали они все очень быстро. Иначе и быть не
могло, любовь к работе была вложена в них как инстинкт, ее выполнение
доставляло им удовольствие, а безделье, наоборот, угнетало. Очень удобно
для нас и весьма эффективно. Угловатые контуры киберов высвечивал
призрачный голубой ореол, та же голубизна выделяла и нас с Малюткой -
электризация на этой планете чудовищная, - и деятельность киберов ее,
похоже, усиливала. Трущиеся на ходу складки моего скафандра мерцали
крохотными молниями; красиво, и это, пожалуй, единственная воочию зримая
здесь красота.
Старший кибер отрапортовал, как положено, я принял его доклад. Здесь
все было в порядке, никакая буря тут ничему не-могла помешать.
- Продолжайте, - сказал я. Контроль здесь был чистой формальностью, не
формальностью была лишь постановка исходной задачи.
- Пора и нам потрудиться, - сказал я Малютке. - Ты как?
Праздный вопрос! Малютка сделал изящный фосфоресцирующий кувырок,
пронесся высоко в воздухе, он знал, что я им любуюсь. Строительные киберы
тупицы, Малютка нет, но базовая программа у них одинаковая, поэтому я
стараюсь никогда не оставлять Малютку без дела, даже если это лишь игра в
шахматы. Человек всегда может себя занять, у него неограниченная
возможность думать, представлять, фантазировать, надо только уметь
задавать себе вопросы. Малютка это тоже умеет, но в куда более
ограниченных пределах, а скука одинаково неприятна как для нас, так и для
киберов.