"Л. Биггл-младший. У железной няньки (Сб. Садок для рептилий)" - читать интересную книгу автора

- На Сэма это не похоже, - признался я. - У него была нелегкая жизнь, и
он всегда вел себя честно. Вот почему я не понимаю того, что происходит
сейчас...
Мы повернулись и медленно пошли по главной улице, пока не оказались возле
здания фирмы "Бейерс инкорпорейтед". Бейерс торгует всем понемногу, но до
последнего времени основным его товаром были атомные бытовые приборы и
разные механизмы. Сегодня утром в витрине у него висела новая ярко-красная
вывеска: "Все виды роботов". В помещении над магазином размешалась
музыкальная школа Бейерса. И робот, учивший играть на скрипке.
Когда мы проходили мимо здания, открылась дверь и на улицу весело
выскочила девочка. Ее длинные золотые кудри развевались по ветру. Ей было не
больше десяти лет, но в ее сияющем лице сквозь детскую проказливость уже
просвечивала женская красота. Это была Шерон, дочь Сэма. Она обогнала нас,
потом взглянула через плечо и резко остановилась.
- Привет, Шерон, - поздоровался профессор.
Девочка мрачно повернулась, не сводя с него глаз. Затем медленно высунула
язык.
- Так нельзя делать, Шерон, - сказал я. - Это невежливо.
Она и мне показала язык и бросилась бежать.
- Чего это она? - спросил я.
- В семье Бейерса меня не очень любят, - отозвался профессор.
Если бы любой другой ребенок в Уотервилле поступил подобным образом, я бы
обязательно сказал пару слов его родителям. Но говорить на эту тему с Сэмом
Бейерсом - лишь терять время. Он обожал свою дочку. Она была хорошенькой, и
умной, и талантливой, и возможно, единственным его утешением после того, как
сын оказался полнейшим тупицей. Если Шерон в чем-то и нуждалась, так это в
хорошей порке, но этого от своего отца она не получит никогда.
Внезапно мы услышали звуки скрипки и остановились. Профессор потянул меня
за руку, мы прошли от здания "Бейерс инкорпорейтед" мимо изысканного фасада
кафе "Уотервилль" ("Имеется стоянка для автомобилей. Посетите наши сады на
крыше и не пропустите наши вечерние гала-представления") и встали перед
витриной компании "Земные модели лимитед, Уотервилльское отделение", делая
вид, что рассматриваем очаровательные платья для девушек.
- Бетховен, - сказал профессор. Его обычно спокойное, не подвластное
годам лицо горело от возбуждения. - Соната до минор, опус тридцать, номер
два.
- Я знаю, - ответил я. - В свое время вы заставляли меня ее играть.
Он кивнул.
- Робот заслуживает некоторого уважения. Мало кто из преподавателей
настолько хорошо знаком с историей скрипичного репертуара, чтобы знать о
существовании этого забытого шедевра.
- Робот хорошо играет, - заметил я.
Профессор быстро на меня взглянул.
- Ты полагаешь?
- Но играет он, как робот, - добавил я.
Было что-то мрачно механическое в этом безразличии к Техническим
сложностям, в строгости ритма, в презрении к эмоциональным ценностям.
Ученики робота - все до одного - будут играть, как машины, и, к сожалению,
добрые жители Уотервилля и окрестностей не почувствуют разницы. А даже если
и почувствуют, заботить их это не будет - тонкости музыкального вкуса и