"Л. Биггл-младший. У железной няньки (Сб. Садок для рептилий)" - читать интересную книгу автора

исполнения ничего для них не значат, лишь бы их чумазые отпрыски играли.
Мы перешли улицу и встали у входа в аптеку Сэйлора, где было лучше
слышно. Лучи солнца доносили до нас музыку - ошеломляющее разнообразие
мелодий. Робот играл отрывок за отрывком, я узнал фрагмент старого концерта
Альбана Берга и несколько современных пьес Морглитца. Профессор внимательно
слушал и ничего не говорил.
Ровно через полчаса музыка прекратилась. Несколько секунд спустя дверь
музыкальной школы Бейерса распахнулась. Одиннадцатилетний Джеффери Гэдмен
выскочил на улицу, прыгнул в стоящий скуттер и полетел в сторону парка, где
играли в скуттербол.
- Странно, - сказал я. - Я не слышал, чтобы он играл.
Профессор улыбнулся.
- Ты никогда не видел этого робота? Не слышал, как он устроен? Я так и
думал, робот не играет на скрипке. Он не может играть на скрипке. Он лишь
помогает играть ученику.
Я уставился на него.
- Да, - сказал он. - Ты сейчас слышал, как играет юный мистер Гэдмен. Три
недели назад он не мог правильно сыграть даже гаммы, даже простенькую
народную мелодию. Но вот робот дает ему два, может быть, три урока - и он
играет Бетховена, и Берга, и Морглитца, как зрелый музыкант. Замечательная
штука - этот робот, не правда ли?
Он рассмеялся, похлопал меня по плечу и пошел по своим делам.
Я же отправился обратно в редакцию, заперся в своем кабинете и начал
думать. Профессора, казалось, не очень волновала конкуренция со стороны
робота, но как редактор единственной в округе газеты я хорошо знал людей. И
понимал, что мы потеряем профессора.
У Сэма Бейерса было полно денег. Он мог давать бесплатные уроки сколько
ему будет угодно. Но профессор ограничен в средствах и не может позволить
себе просто сидеть и ждать, когда же его ученики к нему вернутся. В конце
концов, ему придется отправиться туда, где он найдет возможность
зарабатывать уроками на жизнь.
Профессор был нужен Уотервиллю. Он был последним нашим защитником
культуры. Он приехал к нам в город двадцать лет тому назад, спасаясь от
суматошной и напряженной жизни музыкантов больших городов. В то время
Уотервилль мог показаться малообещающим местом для учителя музыки, но
профессор был молод - едва за сорок, и энтузиазма и напористости ему было не
занимать. В конце концов, он убедил всех, что искусство - это не обязательно
то, что пылится в музеях или пассивно поглощается с экранов видеовизоров.
- Организму ребенка не идет на пользу, если он только сидит и смотрит,
как играют в скуттербол, - говорил он. - Если вы хотите наслаждаться
духовными богатствами искусства, вы должны его создавать. Нельзя просто
наблюдать с трибун.
Такой разговор людям был понятен, и профессор Перкинс набрал себе большой
класс учеников. Когда они добились определенных успехов, он создал оркестр и
сам им дирижировал. Если для каких-нибудь концертов не хватало исполнителей,
он приглашал профессиональных музыкантов из города и сам им платил. Он давал
несколько сольных концертов в год и регулярно устраивал выступления своих
учеников. Он нанимал лучших профессиональных аккомпаниаторов, каких только
мог найти, и, естественно, платил им сам. Я знал, что у него не могло быть
значительных сбережений. Все свои деньги он вложил в развитие культуры в