"В.В.Бибихин. Мир" - читать интересную книгу автора

преобладающее занятие человека в его истории. Отношения человека с миром
складывались не так, что каждое очередное поколение разгадывало загадку мира
и потом передавало эстафету младшему поколению. Мир человека манил, человек
хотел обнять все, но посреди самого порыва менялся и завещал не свои
достижения в покорении мира, а совсем другие вещи,- терпение, примирение.
Примирение с миром, составлявшее главную науку, которую старшее поколение,
обучая, завещало младшему, только кажется разочарованием, пессимизмом.
В первой таблице истории древневосточного шумеро-аккадского
Гильгамеша,- "все видавшего", как значит это имя,- в 7-м стихе говорится: "В
дальний путь ходил, но устал и вернулся". Усталость Гильгамеша - не позор,
не слабость, а достижение, хотя и совсем другое, чем хождение в "дальний
путь" на открытие мира, но не меньшее. Без этого второго, без "возвращения"
Гильгамеш не был бы "все видавшим", Гильгамешем. Это не отчаяние, а
особенная полнота, которая, однако, не может показать себя, потому что она
не в завладении миром, а наоборот, в трезвом отказе от завладения. Это
полнота, но такая, которая не может однозначно продемонстрировать нам себя
как именно полноту, и значит, не может пересилить наше подозрение, что,
может быть, Гильгамеш "устал", пожалуй, все-таки в каком-нибудь
предосудительном смысле.
Пессимизм и разочарование видят и в исповеди Екклесиаста, сына
Давидова, царя в Иерусалиме. "Суета сует, сказал Екклесиаст, суета сует,-
все суета! Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под
солнцем? Род проходит, и род приходит, а земля пребывает вовеки. Восходит
солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит. Идет
ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и
возвращается ветер на круги своя. Все реки текут в морс, но море не
переполняется: к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются". "Вси
потоци идут в море, и море несть насыщаемо: на место, аможе потоцы идут,
тамо тии возвращаются ити". Потоки возвращаются, и поток, который называется
человеческой жизнью, тоже возвращается.
"И предал я сердце мое тому, чтобы исследовать и испытать мудростью
все, что делается под небом... Предал я сердце мое тому, чтобы познать
мудрость и познать безумие и глупость: узнал, что и это - томление духа;
потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания,
умножает скорбь... Ибо что будет иметь человек от всего труда своего и
заботы сердца своего, что трудится он под солнцем? Потому что все дни его -
скорби, и его труды - беспокойство; даже и ночью сердце его не знает покоя.
И это - разве не суета? И возненавидел я весь труд мой, которым трудился под
солнцем, потому что должен оставить его человеку, который будет после меня.
И кто знает: мудрый ли будет он (тот, который примет от меня мое дело), или
глупый? А он будет распоряжаться всем трудом моим, которым я трудился и
которым показал себя мудрым под солнцем. И разве это не великая суета?"
В третьей главе "Екклесиаста" вслед за местом, где говорится: "Всему
свое время, и время всякой вещи под небом: время рождаться и время умирать;
время насаждать, и время вырывать посаженное", и так далее, до "время
любить, и время ненавидеть; время войне и время миру", подготовленное этим
перечислением, стоит: "Но нет для человека времени собирать плоды своих
трудов", т. е. никогда не наступает пора, когда человек может успокоиться от
выполнения задачи своего пребывания на земле. Спросим, как же так, ведь было
сказано: "время насаждать"; разве человек не собирает плоды трудов в поле,