"Герберт Эрнест Бейтс. Пей-Гуляй " - читать интересную книгу автора

- Ухмыляешься как последняя шлюха.
Она тотчас же сняла со спинки стула норковый палантин, накинула на
плечи и встала.
- Это куда это ты собралась?
Она лишь холодно взглянула сквозь него, плотно запахнула палантин на
груди и пошла прочь. Но едва она сделала несколько шагов, как Лаббок
вскочил, одним прыжком догнал ее, рванул за руку к стулу и толкнул на него.
- Не валяй дурака. Сиди.
Она сидела, не делая больше попытки уйти. В ее глазах были слезы.
Палантин медленно сползал с обнаженных плеч и вдруг скользнул на пол.
И тут - вот чудо! - руки Пей-Гуляя на несколько мгновений перестали
дрожать, и он нагнулся поднять палантин. Но не успел, Лаббок его остановил:
- Ты чего тут вертишься под ногами? Ей не нужны твои услуги. Когда
понадобятся, она пришлет тебе телеграмму.
Ничего не ответив и не взглянув ни на Лаббока, ни на молодую женщину,
Пей-Гуляй ушел. В ее глазах сверкали слезы, он только их и видел. Они так
больно жгли его собственные глаза, что руки его весь вечер не просто
тряслись, а прыгали, и все вокруг словно окутало туманом.
- Я его убью, - твердил он про себя. - Да, убью. Убью, и все. Не знаю
как, но убью.

Мысль об убийстве Лаббока мучила его всю неделю, точно привязавшаяся
песенка. На него словно морок нашел. Он в страхе просыпался ночью и часами
лежал, терзаясь сомнениями, не смея решиться. Наивный и простодушный, он все
пытался придумать, как же ему убить Лаббока, и наконец набрел на детски
незатейливое решение.
- Все должны считать, что произошел несчастный случай, - внушал он
себе. - Да, да, точно: несчастный случай.
Какой именно несчастный случай, он долго не мог придумать. Уж очень
негибок был его ум, ничего сколько-нибудь хитрого измыслить не способен. Он
бродил и бродил в потемках и в конце концов совсем заблудился, единственными
вехами среди этого бездорожья были слезы в глазах Стеллы Говард, ее
соскользнувший на пол палантин и тот взгляд, который она устремила к нему в
первый раз. Он все время ощущал бездонную тишину этого взгляда.
Настала суббота, а его так и не осенило, какой же несчастный случай
должен произойти, и к вечеру его нервы были в таком напряжении, что
казалось, он вот-вот сорвется. Дрожь в руках не унималась ни на миг. Он, как
обычно, отправил утром розы, и сейчас ненадолго успокаивался, представляя
себе картину: вот Стелла Говард открывает коробку, ставит розы в вазу,
любуется ими и, может быть, задумывается на минуту - кто же их прислал?
Конечно, ему вовек не узнать, что она чувствует, глядя на розы, но когда он
думал об этом, ему на короткое время становилось легче. И тут случилось
неожиданное. В половине восьмого к нему подошел метрдотель и сказал:
- Мистер Лаббок только что отказался от столика. Сказал, сегодня не
приедет.
На него нахлынули тоска и одиночество. Ему больше не хотелось убить
Лаббока. От мысли, что он не увидит Стеллу Говард, пусть даже как
действующее лицо в сцене скандала, на него опять нашел морок, только уже
совсем другой. Словно он и Стелла были муж и жена или любовники, и вот
теперь она ушла от него. Ему даже казалось, что это она погибла в том