"Александр Никитович Бессараб. В прицеле - танки (Военные мемуары) " - читать интересную книгу автора

Невысокого роста, худощавый, Константин Николаевич, подчеркивая каждую
фразу, тихо, но взволнованно сказал:
- Нашей дивизии выпала большая честь: наступать на логово фашистского
зверя - на Берлин! Вдумайтесь в значение этого факта и, когда будет
разрешено, расскажите об этом каждому бойцу. Весьма вероятно, что это будет
последняя операция Великой Отечественной войны, в которой придется
участвовать нашему соединению. Будем же достойными этой чести.
Сразу же после совещания меня подозвал полковник Курашов.
- Ну что, рады, товарищ Бессараб?
- Не скрою, товарищ полковник, рад. Земля-то, она привычнее...
- Жаль, труда много положено. - Помолчав, он добавил: - Плоты, лодки,
бревна - куда все это денешь?
- Добро не пропадет. Найдутся хозяева. А труда тоже не жаль, и учеба не
забудется: вдруг еще какая-нибудь река встретится. Эльба, например.
Курашов ухмыльнулся:
- Вот именно "вдруг"... Все может быть. А на добро хозяева уже нашлись,
ты угадал. Они к тебе придут, ты все передай им по акту. А нам с исполняющим
обязанности командира артполка Расторгуевым придется остаться на некоторое
время здесь и поддерживать новых хозяев.
Минут через десять Владимир Иванович пригласил нас с Расторгуевым к
себе в штаб. Там, у карты, он поставил более конкретную задачу. Дивизион
должен был к завтрашнему утру сосредоточиться в новом районе. Кроме того,
Курашов поручил мне представлять его на рекогносцировке в группе
командующего артиллерией стрелкового корпуса, усвоить задачу артиллерии
дивизии, выбрать огневые позиции и расставить подразделения на отведенных им
участках.
Передислокацию дивизии в другой район не должен обнаружить противник.
Для этого на старом месте каждая часть оставляла небольшое подразделение
(наш дивизион - два взвода роты противотанковых ружей), которое должно было
усиленно заниматься, не очень заботясь о маскировке, боевой подготовкой и
сельскохозяйственными работами.


8 апреля вечером дивизион снялся по тревоге с обжитого места и ушел на
юг. Лагерь на новом месте разбили в лесу, у самой деревни Фюрстенфельде.
Следующий день мне пришлось провести на плацдарме в рекогносцировочной
группе полковника И.В.Василькова. Местность здесь была равнинная. В разных
направлениях ее пересекали шоссейные и проселочные дороги, обсаженные
плотными рядами деревьев. Все окружающее просматривалось плохо, не более чем
на полтора-два километра. Только у самого переднего края виднелся гребень
сливавшихся в одну цепь курганов, называемых горами Фукс. Здесь и
закрепились советские части, захватившие месяц тому назад плацдарм.
Напоенная весенней влагой земля лежала в густой сетке траншей и ходов
сообщения, в больших и малых воронках, еще пахнувших кисловато-горьким дымом
и серой.
В полукилометре от Одера во всю длину плацдарма под небольшим углом к
береговой линии тянулась оградительная дамба шириной метров пять. Ее
восточный откос испещрили бугры аккуратно отрытых и выложенных дерном
минометных окопов и наблюдательных пунктов.
Согласно плану предстоявшей операции на этом небольшом клочке земли,