"Луи де Берньер. Война и причиндалы дона Эммануэля ("Магическая трилогия" #1) " - читать интересную книгу автора

лежат бокадильо в пальмовых листьях, три авокадо и две коробки с патронами.
Когда рассвет выстрелил красным солнцем и оно быстро поднялось над
горами, помыслы Федерико стали скромнее, чем в два часа ночи. Правда, он уже
прошагал несколько миль, оставил позади имение гринго с аэропланом и
приближался к джунглям у подножия гор, где буйная зелень чередовалась с
каменистыми пустошами, где лунными столпами высились термитники; но от
каждого посвиста и шороха существ, что встречались на пути, Федерико
испуганно вздрагивал. Увидев вдруг огромный силуэт то ли быка, то ли скалы,
он дергался и покрывался потом, а проблески лунного света на тропинке
казались аспидом, изготовившимся к прыжку. Вдобавок, пока он спотыкался во
мраке, ремень винтовки уже натер плечо, а затвор все время больно колотил в
бок. Казалось, винтовка "Ли-Энфилд" тяжелеет с каждым шагом, но Федерико
упрямо ее тащил; когда немного рассвело, он присел на камень отдохнуть,
поглаживая приклад с нежностью и восторгом, какие, представлялось ему,
испытает, когда впервые будет ласкать женщину.
Он пристроил винтовку рядышком и достал из котомки бокадильо; их
ароматная сладость отогнала недавние ночные страхи, будто мамина рука.
Федерико аккуратно завернул недоеденный кусок в пальмовый лист и огляделся в
поисках местечка, куда солнце еще несколько часов не доберется. Он уснул на
каменистой земле в тени скалы, и ему снилась искалеченная собака и жесткая
волосня на выпирающем из-под рубашки брюхе капитана Фигераса.
В полдень Федерико проснулся по двум причинам: во-первых, солнце
обогнуло скалу и пекло так, что во сне мальчику привиделось, будто он
сгорает дотла, а во-вторых, козленок жевал ему штанину. Когда Федерико
открыл глаза и взглядом встретился с козликом, первым делом подумалось - за
ним явился бес, ибо что-то неопределимо чужеродное и пугающее живет в этой
желтой радужке и узеньких щелочках зрачков. Козленок на пару метров
отскочил, а Федерико некоторое время его рассматривал и потом решил
подстрелить. Дрожа от возбуждения и угрызений, Федерико поднялся, передернул
затвор и вскинул винтовку к плечу. Грохнул выстрел, мальчика отбросило
назад, - боль такая, будто ключица сломана, - и он замолотил руками по
воздуху. Утвердившись на ногах, он с облегчением, озадачившим его самого,
увидел, что даже с такого расстояния промазал, и козленок с потешным
изумлением поглядывает на него из-за лимонного дерева. Сомневаясь, что плечо
выдержит еще одну попытку, Федерико снова прицелился, и тут чей-то голос у
него за спиной насмешливо произнес:
- Доброго вам денечка, сеньор!
Федерико испуганно обернулся, выставив винтовку от бедра - глупо, точно
в ковбойском фильме, - и нос к носу столкнулся с очень высоким смуглолицым
крестьянином с длинной палкой в руке и сигарой в зубах. Невозмутимо
осмотревшись, человек сплюнул и проговорил:
- Я гляжу, тебе по нраву вот так запросто в чужих коз палить?
Федерико смущенно взглянул на крестьянина и ответил:
- Я не знал, что она ваша.
- Все козы - чьи-то.
- Конечно, сеньор, извините меня, пожалуйста.
Крестьянин палкой легонько стукнул по дулу винтовки:
- Ты бы лучше отвернул ее куда-нибудь. Я-то побольше козы, тут уж
промахнуться трудно.
Федерико опустил оружие и стал потихоньку пятиться, раздумывая,