"Френсис Ходгсон Бернет. Маленький лорд Фаунтлерой " - читать интересную книгу автора

Седрик перевел взгляд на мистера Хэвишема.
- А можно мне их сейчас получить? - спросил он. - Я их тут же отдам ей.
Она как раз уходит.
Мистер Хэвишем вручил ему деньги. Это была внушительная пачка хрустящих
зеленых долларов.
Седди выбежал из комнаты.
- Бриджит! - закричал он, врываясь в кухню (голос его был хорошо слышен
в гостиной). - Бриджит, постой! Вот деньги. Это тебе, можешь заплатить за
квартиру. Мне дедушка дал. Это тебе и Майклу.
- Ах, мистер Седди! - воскликнула с ужасом Бриджит. - Здесь двадцать
пять долларов! И куда это хозяйка подевалась?
- Я должна пойти и все ей объяснить, - произнесла миссис Эррол. Она
поспешила из комнаты, и мистер Хэвишем остался на время один. Он подошел к
окну и принялся задумчиво смотреть на улицу. Он размышлял о старом графе
Доринкорте, который сидел один в огромной
библиотеке своего замка, окруженный роскошью и великолепием, и которого
никто не любил, ибо всю свою долгую жизнь он любил только самого себя. Он
был эгоистичен, высокомерен и нетерпим и так занят самим собой и своими
прихотями, что у него не хватало времени подумать о других. Все его
состояние и власть, все преимущества, которые давало ему знатное имя и
высокое положение, предназначались, по мнению графа Доринкорта, лишь для
того, чтобы его тешить и развлекать. И теперь, когда он состарился, вся эта
жизнь только для себя и в свое удовольствие обернулась сплином, расстроенным
здоровьем и раздражением против всего света, который тоже его не жаловал.
Несмотря на весь блеск и великолепие его имени, граф Доринкорт был крайне
непопулярен и проводил свои дни в полном одиночестве. Если бы он захотел, он
мог бы наполнить замок гостями. Он мог бы давать пышные банкеты или
устраивать великолепные охоты; однако он знал, что гости, которые примут его
приглашение, в глубине души будут бояться своего хмурого хозяина и его
едких, саркастических речей. Нрав у него был крутой, и людей он не щадил;
ему нравилось издеваться над ними, приводить их, как только представится
случай, в смущение, смеясь над их чувствами, гордостью или робостью.
Мистер Хэвишем хорошо знал необузданный и жестокий нрав своего патрона
и размышлял о нем, глядя в окно на узкую тихую улочку. Перед его мысленным
взором вставала по контрасту совсем иная картина: красивый мальчик, сидящий
в глубоком кресле, говорит ему о своих друзьях, о Дике и торговке яблоками,
говорит открыто, великодушно и честно. И он подумал об огромных доходах, 6
прекрасных больших имениях, о богатстве и возможности творить добро или зло,
которыми со временем будет обладать маленький лорд Фаунтлерой.
"Это будет совсем другое дело, - молвил адвокат про себя. - Совсем
другое дело".
Вскоре в комнату вошли Седрик с матерью. Настроение у Седрика было
самое радужное. Он уселся в свое кресло между матерью и адвокатом, приняв
свою любимую позу и положив руки на колени. Он весь сиял при мысли о том,
как обрадовалась Бриджит.
- Она заплакала! - сказал он. - Она сказала, что плачет от радости. Я
раньше никогда не видел, чтобы от радости плакали. Наверное, мой дедушка
очень хороший человек. Быть графом гораздо... гораздо приятнее, чем я думал.
Я рад... я почти рад, что буду графом.