"Френсис Ходгсон Бернет. Маленький лорд Фаунтлерой " - читать интересную книгу авторадоверие его тронуло. В конце концов, разве не приятно было увидеть кого-то,
кто не смотрел на него с недоверием, не сторонился его, не подозревал о дурных сторонах его характера, кто глядел на него ясными, доверчивыми глазами - пусть это был всего лишь маленький мальчик в черном бархатном костюме? Старый граф откинулся на спинку своего кресла и продолжал выспрашивать мальчика, следя за ним со странным блеском в глазах. Лорд Фаунтлерой с охотой отвечал на все вопросы и, нимало не смущаясь, продолжал весело болтать. Он поведал графу историю Дика и Джерри, торговки яблоками и мистера Хоббса; он живописал собрания республиканской партии со всеми их знаменами, транспарантами, факелами и фейерверками. Так он дошел до Четвертого июля и Независимости и очень вдохновился, как вдруг вспомнил о чем-то и замолк. - Что случилось? - спросил граф. - Почему ты не продолжаешь? Лорд Фаунтлерой смущенно заерзал. Граф видел, что его тревожит внезапно пришедшая ему в голову мысль. - Просто я подумал, что, может, вам это неприятно, - отвечал Седрик. - Может, кто-то из ваших был там в это время. Я забыл, что вы англичанин. - Можешь продолжать, - произнес милорд.- Никто из моих там не был. Ты забыл, что и ты англичанин. - Ах, нет, - тотчас возразил Седрик. - Я американец! - Ты англичанин, - повторил угрюмо граф. - Твой отец был англичанин. Такой поворот позабавил старого аристократа, но Седрику было не до шуток. Этого он не ожидал. Он покраснел до корней волос. - Я родился в Америке, - возразил он. - А кто родится в Америке, тот американец. Простите, что я вам противоречу, - серьезно прибавил он, - должен быть за американцев. Граф усмехнулся - это была угрюмая усмешка, и все же она была не так уж далека от улыбки. - Ах, вот как? - сказал он. Граф ненавидел Америку и все американское, но серьезность маленького патриота его позабавила. Он подумал, что из такого доброго американца может со временем выйти неплохой англичанин. Впрочем, у них не было времени углубиться в историю Борьбы за независимость: лакей объявил, что кушать подано; к тому же лорд Фаунтлерой чувствовал, что возвращаться к этому предмету было бы неловко. Седрик поднялся и подошел к креслу деда. Взглянув на его больную ногу, он вежливо предложил: - Хотите, я вам помогу? Вы можете на меня опереться. Когда у мистера Хоббса болела нога - ее бочкой с картофелем отдавило, - он всегда на меня опирался. Рослый лакей чуть не улыбнулся и не потерял своей репутации и места. Это был лакей-аристократ, он всегда служил лишь в самых знатных семьях и никогда не улыбался; он бы счел себя грубым простолюдином, если бы позволил себе - каковы бы ни были обстоятельства - такую несдержанность, как улыбка. Его спасло только то, что он принялся пристально изучать весьма отталкивающую картину, висевшую у графа над головой. Граф смерил своего отважного юного родича взглядом. - По-твоему, ты справишься? - спросил он сурово. - Мне кажется, справлюсь, - ответил Седрик. - Я сильный. Мне ведь уже |
|
|