"Френсис Ходгсон Бернет. Маленький лорд Фаунтлерой " - читать интересную книгу автора

отвлечет она вас или нет?
- Ступай, принеси игру, - сказал граф. Непривычное это было для графа
дело - беседовать с мальчиком, который предлагал обучить его играм! Впрочем,
новизна ситуации забавляла старика. Едва заметная улыбка играла на губах
графа, когда Седрик вернулся с выражением живейшего интереса на лице. В
руках он нес коробку с игрой.
- Можно, я пододвину столик к вашему креслу? - спросил он.
- Позвони, - отвечал граф, - и Томас тебе его переставит.
- 6, я могу это сделать сам, - возразил Фаунтлерой, -он не очень
тяжелый.
- Что ж, - согласился граф. Улыбка чуть заметнее проступила на его
лице, пока он следил, с каким пылом Седрик принялся за дело. Он подтащил
столик к креслу, вынул из коробки игру и разложил ее на столе.
- Сейчас мы начнем - и вам будет очень интересно, - говорил
Фаунтлерой. - Вот видите, черные фишки будут ваши, а белые - мои. Это
игроки: когда они обегут все поле, это считается один "круг", вот это "аут",
положение вне игры, а это первая "база", это

вторая и третья, а вот это "дом". Он с жаром все объяснял и показывал,
что делает на поле каждый из игроков, после чего изобразил, как был
перехвачен чрезвычайно трудный мяч в тот знаменательный день, когда он
смотрел игру в обществе мистера Хоббса. Весело было смотреть на его крепкую
ловкую фигурку, живые движения и беззаботное веселье.
Когда же наконец с объяснениями было покончено и они начали играть,
графу все было не скучно. Его юный партнер с головой ушел в игру - он играл
азартно и от души смеялся, когда "удар" ему удавался; впрочем, он так же
радовался и удаче противника, особенно если игра шла вокруг "дома", так что
играть с ним было одно удовольствие!
Если бы неделю назад кто-то сказал графу Доринкорту, что в это утро он
забудет и о подагре и о дурном расположении духа, состязаясь с кудрявым
мальчиком в игре черными и белыми фишками на ярко раскрашенной доске, он бы
несомненно ответил резкостью. И все же так оно безусловно и было, потому что
он очень удивился, когда дверь отворилась и Томас доложил посетителе.
Посетитель, пожилой господин в черном, был не кто иной, как приходский
священник; открывшаяся ему удивительная сцена настолько его поразила, что он
чуть не отступил назад, рискуя столкнуться с Томасом.
Достопочтенного мистера Мордонта всегда охватывала тоска, когда
приходило время посетить его благородного патрона, обитавшего в замке. Его
благородный патрон обычно делал все, что мог, чтобы эти визиты не доставляли
священнику ни одной приятной минуты. Граф ненавидел церковь и
благотворительность и приходил в ярость, когда узнавал, что кто-то из
фермеров, живущих на его землях, осмеливался быть бедным, болеть и нуждаться
в помощи. Если подагра особенно ему досаждала, он не колеблясь заявлял, что
не желает, чтобы его беспокоили рассказами об их несчастьях; когда же боли
стихали и он становился несколько терпимее, он порой давал священнику денег,
но не иначе как наговорив ему при этом всяких грубостей и выбранив весь
приход за леность и глупость. Впрочем, каково бы ни было настроение графа,
он никогда не обходился без едких и оскорбительных речей, так что
достопочтенный мистер Мордонт нередко жалел, что, будучи христианином, не
может швырнуть в него чем-то тяжелым. За все те годы, что мистер Мордонт был