"Френсис Ходгсон Бернет. Маленький лорд Фаунтлерой " - читать интересную книгу автора

Фаунтлероя.
- Правда? - удивился Фаунтлерой. - Как много для одного человека! Какая
она красивая!
- А знаешь ли ты, что когда-нибудь она будет принадлежать тебе -эта
земля и многие другие?
- Мне?! - воскликнул пораженный Фаунтлерой. - Когда?
- Когда я умру, - отвечал граф.
- Тогда она мне не нужна, - произнес Фаунтлерой. - Я хочу, чтобы вы
жили всегда.
- Это доброе пожелание, - сухо заметил граф, - и все же когда-нибудь
все это будет твоим - когда-нибудь графом Доринкортом станешь ты.
Несколько мгновений маленький лорд Фаунтлерой недвижно сидел в седле.
Он смотрел на привольные пустоши, зеленые фермы и прелестные рощицы, на
стоявшие рядком хижины, красивые деревушки и на высившиеся за деревьями
каменные башни величественного замка. Вдруг он как-то странно вздохнул.
- О чем ты думаешь? - спросил граф.
- О том, какой я маленький, и о том, что мне сказала Дорогая, -отвечал
Фаунтлерой.
- И что же она сказала? - поинтересовался граф.
- Что быть богатым, верно, нелегко, и если у кого-то всегда было всего
в изобилии, он может порой забыть, что не всем так повезло и что богатый
должен вести себя осторожно и не забывать об этом. Я ей говорил, какой вы
добрый, вот она и сказала, что это очень хорошо, потому что у землевладельца
в руках большая власть, и если он думает только о своих удовольствиях и не
заботится о людях, которые живут на его землях, им будет плохо, - а ведь их
так много, и это будет ужасно.
Я смотрел на эти дома и думал, что должен буду узнать, как живут эти
люди, когда стану графом. А вы как это выяснили?
Это был нелегкий вопрос, ибо графа Доринкорта интересовало лишь одно:
исправно ли платят ренту его арендаторы; и если он узнавал, что кто-то ему
задолжал, он тотчас сгонял его с земли.
- Мне Невик говорит, - отвечал граф, проведя рукой по седым усам и
смущенно глянув на внука.
- Пора домой, - прибавил он. - Когда ты станешь лендлордом, смотри
постарайся быть лучше меня!
Всю обратную дорогу граф промолчал. Ему казалось невероятным, что он,
человек, который всю свою жизнь никого по-настоящему не любил, так
привязался к своему маленькому внуку. Впрочем, сомневаться в этом не
приходилось. Поначалу его радовали смелость и красота Седрика и он гордился
им, однако теперь в его чувстве появилось что-то помимо гордости. Порой он
угрюмо смеялся про себя, когда думал о том, что ему приятно держать мальчика
при себе, слышать его голос, и что в глубине души ему хотелось, чтобы его
маленький внук любил его и хорошо о нем думал.
- Я человек старый, - говорил он себе, - больше мне думать не о чем,
вот в чем дело.
Впрочем, он знал, что дело не в этом. Позволь он себе посмотреть правде
в глаза, пришлось бы признать, что во внуке его привлекали свойства,
которыми сам он никогда не обладал: его искренность, преданность, доброта и
та милая доверчивость, что не позволяла ему дурно думать о людях.
Спустя неделю после этой прогулки Фаунтлерой, вернувшись от матери,