"Френсис Ходгсон Бернет. Маленький лорд Фаунтлерой " - читать интересную книгу автора Такого волнения не знали раньше в окрестностях Эрлсборо. В базарные дни
люди собирались группками и судили и рядили о том, что же произойдет; фермерши приглашали друг друга на чашку чая, чтобы иметь возможность посудачить обо всем, что они слышали и что думают и что, по их мнению, думают другие. Они с наслаждением рассказывали друг другу о том, как старый граф пришел в ярость и принял твердое решение не признавать нового лорда Фаунтлероя, и о том, какую ненависть вызвала в нем эта женщина, мать нового претендента. Больше всех, разумеется, могла порассказать миссис Диббл, которую в эти дни просто рвали на части. - Плохие дела, - говорила она. - И если вы хотите знать мое мнение, сударыня, так я вам скажу: это ему наказание за то, что он так обошелся с этой милой молодой женщиной, миссис Эррол, и разлучил ее с собственным ребенком. Вот он теперь и расплачивается, потому как он до того привязался к мальчику и до того его полюбил, что теперь прямо с ума сходит ото всей этой истории. А эта новая-то к тому же на леди и не похожа, не то что мать нашего маленького лорда. Лицом дерзкая, глаза черные... Мистер Томас говорит, ни один из тех джентльменов, что служат в замке, не унизится до того, чтобы ее приказы выполнять; если только она поселится в доме - он тут же с места уйдет. Да и этого нового мальчика разве можно с нашим сравнить! Чем все это кончится, Бог весть... У меня прямо ноги подкосились, когда Джейн мне обо всем рассказала... Всюду в воздухе витало беспокойство: в библиотеке замка, где совещались граф и мистер Хэвишем; в людской, где мистер Томас, дворецкий и вся прислуга день-деньской с жаром обсуждали происшествие; в конюшне, где Уилкинс угрюмо начищал до блеска гнедого езде молодого джентльмена, до того понятливого и до того смелого, что ехать за ним было одно удовольствие, право слово". Посреди всех этих волнений один лишь человек оставался совершенно спокоен. Это был маленький лорд Фаунтлерой, о котором теперь говорили, что он не имеет права так называться. Когда ему сказали о том, что произошло, он, правда, пришел поначалу в замешательство и слегка обеспокоился; впрочем, не потому, что его мечты не сбылись. Когда граф сообщил ему печальное известие, он выслушал его, сидя на скамеечке и обхватив руками коленку, как сидел обычно, когда слушал что-нибудь интересное; по окончании рассказа он задумался. - У меня какое-то очень странное чувство, - проговорил он, - очень... странное! Граф молча посмотрел на мальчика. Все это и ему представлялось очень странным - необычайно странным! Впрочем, еще более странным показалось ему озабоченное выражение на личике, которое он привык видеть веселым. - А у Дорогой они отберут ее дом - и коляску? - неуверенно спросил Седрик, и голос его дрогнул. - Ну нет! - решительно произнес граф. Он говорил очень громко. - Они ничего не могут у нее отобрать! - А-а, - произнес Седрик с явным облегчением. - Правда? А потом он поднял взгляд на деда, и в его больших и нежных глазах проскользнула грусть. - Этот другой мальчик, - спросил он с волнением, - теперь он будет вашим мальчиком... как был я... да? - Ну нет! - вскричал граф так громко и гневно, что Седрик вздрогнул. - Нет? - воскликнул он с изумлением. - Правда нет? А я думал... И он |
|
|