"Френсис Ходгсон Бернет. Маленький лорд Фаунтлерой " - читать интересную книгу автора

кресло.
- Прошу вас, присядьте, - сказала она участливо. - Вы переволновались и
очень устали, а вам надо беречь силы.
Такая простота и заботливость были столь же непривычны для графа, как и
несогласие с ним. Он снова вспомнил о "мальчике" и послушно сел. Возможно,
все эти несчастья пошли ему на пользу: не будь он в отчаянии, он продолжал
бы неприязненно относиться к миссис Эррол, а теперь он искал у нее утешения.
Правда, рядом с леди Фаунтлерой любая женщина показалась бы графу приятной,
а у миссис Эррол было такое нежное лицо и голос и такое милое достоинство в
движениях и манерах. Вскоре его мрачность стала понемногу рассеиваться, и
граф еще более разговорился.
- Что бы ни случилось, - заявил он, - мальчика я обеспечу. Я о нем
позабочусь и сейчас, и на будущее.
Перед тем как уйти, граф окинул взглядом комнату.
- Вам нравится этот дом? - спросил он.
- Очень, - отвечала миссис Эррол.
- Какая приятная комната, - заметил он. - Вы мне позволите навестить
вас снова, чтобы обсудить все это?
- Приходите, когда пожелаете, - сказала миссис Эррол. Он вышел, уселся
в карету и уехал. Томас и Генри, стоявшие на запятках, были до крайности
поражены таким оборотом дел.

Глава тринадцатая
ДИК ПРИХОДИТ НА ПОМОЩЬ

Стоило истории о лорде Фаунтлерое и о том положении, в котором оказался
граф Доринкорт, появиться в английских газетах, как о них начали писать и
американские. История эта была слишком необычной, чтобы ограничиться
короткими сообщениями, и потому ее освещали весьма подробно. Мнения
высказывались самые разные; интересно было бы купить все газеты и сравнить
все версии. Мистер Хоббс столько всего прочитал, что вконец растерялся. В
одной из газет говорилось, что Седрик - грудной младенец; в другой - что он
юный студент, учится в Оксфорде, весьма там отличился и пишет стихи
по-гречески; в третьей -что он помолвлен с необычайно красивой девицей,
дочерью некоего герцога; в четвертой - что он на днях сочетался браком.
Газеты молчали лишь о том, что это был семилетний мальчик с крепкими ножками
и кудрявыми волосами. Какой-то листок даже написал, что он вовсе не
родственник графу Доринкорту, а маленький самозванец, который раньше
продавал газеты на улицах Нью-Йорка и спал где придется, пока его мать не
сумела обвести вокруг пальца адвоката, который приехал в Америку в поисках
графского наследника. Газеты описывали нового лорда Фаунтлероя и его мать.
То утверждали, что она цыганка, то - актриса, то - красавица испанка;
впрочем, все сходились на том, что граф Доринкорт смертельно ее ненавидит и
ни за что не признает ее сына наследником, а вследствие того, что в ее
документах обнаружена некая неточность, неизбежен судебный процесс, который
продлится долго и будет гораздо интереснее всех дел, что до сих пор
разбирались в суде. Мистер Хоббс читал все эти сообщения, пока голова у него
не пошла кругом, а по вечерам обсуждал их с Диком. Теперь они поняли, какая
важная персона граф Доринкорт, как велики его доходы, как обширны именья и
великолепен замок, в котором он жил; и чем больше они узнавали, тем больше